— Тише, тише! — крикнул судья, приблизившись к деревянной подставке с огромной книгой, стоявшей на краю помоста. — Кто добровольно желает представлять закон в поединке против Шеды из Рина? Стоя на месте, поднимите руку и четко назовите свое имя!..
Он с готовностью окунул каллиграфический стилус в чернила, а
Эш фыркнул и пробубнил себе под нос.
— Он так приготовился, будто сейчас целая толпа желающих ринется по доброй воле суд представлять…
Ларс усмехнулся.
— Ты плохо знаешь Уршу. Здесь половина народа — фанатики с переднего края…
И тут из толпы донесся первый возглас.
— Сарен из Сорса!..
Судья кивнул и заскрипел стилусом по бумаге.
Эш удивленно повернул голову в сторону вызвавшегося стигматика, а тем временем откуда-то из-за спины раздался еще один голос:
— Норд из Сатара!..
И откуда-то справа тут же прозвучало:
— Яман из Гарры желает!..
Судья отвлекся от письма, удивленно взглянув поверх книги в толпу.
— Яман из Гарры?.. — удивленно переспросил он. — Где вы?..
— Здесь!
Судья охнул.
— Да, и правда — это вы… Как же так — я же внес вас на прошлой неделе в списки погибших!..
— Слух о моей кончине был слегка преждевременным! — весело ответил судье высокий худощавый блондин, обнаженный по пояс. На груди у него красно-оранжевым светом поблескивало особое клеймо, непохожее ни на одну другую стигму из всех, что Эшу доводилось видеть.
Она выглядела как испещренная мелким орнаментом золотая пластина, в которой отразился солнечный свет. Рубец шрама вокруг нее слегка кровил, как если бы край пластины был слишком острым.