– Сколько времени уйдет на декомпрессию?
– С девяти атмосфер? Дыхательного тримикса[38]? Дней пять. – Она изучает панель. – К счастью, у нас есть удаленный доступ к настройкам модуля. Я могу поднять давление внутри до девяти за… – она проводит пальцем по панели, – … пятнадцать минут.
– Круто, – замечает Галик.
Она впервые искренне улыбается.
– А то.
Однако пятнадцати минут у них нет. Панель начинает пищать через пять.
– Быстро, – говорит Галик.
Морено хмурится.
– Это не модуль. Это СНЧ-квитирование[39]. – Ее лицо светлеет. – Текстовое сообщение! Маяк пробился!
Челюсть Галика напрягается.
– Не обольщайтесь. Помните, у этих людей, – он показывает на недостроенный комплекс, раскинувшийся вокруг, – тоже есть уши.
– Нет, это через Коспас-Сарсат[40]. Это НУОАИ[41].
Она наклоняется вперед, пристально вглядываясь, словно это поможет сигналу быстрее выдавливаться из воды. Перед ней растет скопление букв и цифр. Они слишком мелкие, чтобы различить их оттуда, где сидит Галик.
Он вздыхает.
– Здесь сказано… сказано… – Предвкушение уходит с ее лица. Его сменяет нечто более темное.
Она поворачивается к нему.
– Да кто ты та…
Кулак Галика врезается ей в правый висок. Голова Морено дергается вбок, бьется о корпус. Она обвисает на ремнях, как тряпичная кукла.
Галик расстегивает свои ремни и склоняется над ней. В ее глазах еще тлеет сознание. Пускающий слюну рот кривится и раскрывается, пытаясь сформировать слова. Откуда-то из глубин тела Коа Морено вылетает стон.
Он качает головой.