Действительно: накануне, пока я валялся в беспамятстве, в мастерскую заходил стражник и сообщил Гефесту о произошедших в столице беспорядках. До сих пор я не представлял масштаба этого мятежа.
– В таком случае прекрати его страдания, – посоветовал я, хотя и не был уверен в правильности такого решения. – Я видел этого легионера – похоже, он прошел через настоящую мясорубку. Все равно он не выживет.
– Верно, и все же мне хотелось, чтобы эту задачу взял на себя ты. – Его душа тебе пригодится. Как и в случае со вчерашним Залатанным, этот солдат обречен, что бы мы ни делали. Уж лучше пусть он питает землю…
При упоминании обстоятельств его кончины дух моей последней жертвы яростно заворочался у меня в голове, после чего принялся тяжело ударяться о внутреннюю стенку черепа. Я прижал ладонь ко лбу, потом устало потер виски. Не важно, есть у меня силы или нет – нужно сейчас же выпустить эту душу, а потом перетерпеть приступ, который неизбежно за этим последует.
Как же я устал от всего этого. Устал быть зримым воплощением смерти. Устал оттого, что уже не знаю, что хорошо, а что плохо…
И мне просто необходимо как можно скорее увидеть Сефизу.
– Нет, – немного подумав, отказался я. – Нет, я не стану убивать этого легионера, чтобы прикрыть наши спины. Я уже поглотил слишком много жизней и не могу больше так жить. Дай мне несколько часов, потом я вернусь, и мы найдем какой-нибудь выход.
С этими словами я повернулся на сто восемьдесят градусов и направился к выходу.
– Верлен! – окликнул меня брат. – Верлен, подожди!
Я не обернулся, потому что прекрасно знал: пожелай Гефест меня остановить, он вполне мог бы это сделать, с его-то силами.
Глава 36
Ситуация сложилась – хуже некуда, а ее последствия наверняка будут трагическими. И все же сейчас мною владело лишь одно стремление: как можно скорее увидеть Сефизу, и не важно, насколько бессмысленно и неуместно мое желание.
Разумеется, я боялся, что Сефиза в опасности – в последнее время меня постоянно преследовал этот страх. И дело было не только в этом…
Потому что, как только я ее увижу, – сразу все пойму.
Я пойму, насколько искренним был наш последний разговор, который мы вели в другом мире. Пойму, есть ли у меня право снова питать надежду, позволить себе верить, несмотря ни на что…
И в данный момент для меня не было ничего важнее этого.
Над Собором Вечности только-только занимался новый день, слабый бледно-желтый свет с трудом разгонял тьму, в которую был погружен дворец. Весь в поту я влетел в комнаты Сефизы, но там меня встретила служанка в ночной рубашке и, заикаясь, сообщила, что моей официальной фаворитки здесь нет. Тогда я сломя голову помчался по галерее, ведущей к моим собственным покоям.
Внезапно я заметил девушку: скрестив руки на груди, она стояла в полумраке перед моей дверью, а по обеим сторонам от нее возвышались легионеры, которых я к ней приставил. На лице Сефизы читались раздражение и нервозность.
Выглядел я крайне непрезентабельно: рубашка мятая, край ее торчит из-за пояса брюк, свернутый в ком жилет зажат под мышкой, волосы в полном беспорядке, виски мокрые от пота, но все это меня не волновало. И, по правде говоря, Сефиза выглядела немногим лучше…
Вопреки обыкновению ее волнистые волосы не были заплетены в косички над висками, на лице следы усталости и тревоги, губы бледные, к тому же она была одета в то же платье, что и накануне, то самое, в котором она пришла ко мне в комнату.
ebooksa