Я уже встречал лучшего друга Сефизы: теперь я это вспомнил.
Той роковой ночью, незадолго до того, как я встретил Сефизу, в переулке на меня напала группа мятежников. Перед этим один из них, самый молодой, подбил Левиафана, а потом кинулся на меня. Тот безумец, имевший дерзость бросить мне вызов, не кто иной, как Хальфдан, – теперь я ни капли в этом не сомневался.
Я почувствовал какое-то неприятное шевеление в голове, как будто что-то скреблось о стенку черепа изнутри. Рядом со свежей, бодрой, но относительно спокойной душой, которую я недавно поглотил, висел какой-то неполный, дремлющий дух – я таскал его за собой уже не одну неделю, и сейчас он словно пытался выйти из глубокого сна, напоминая о себе.
И тогда я все понял…
Это душа Хальфдана: я поглотил ее частично, но не смог излить в землю. В отличие от духа моей матери, который я постоянно удерживал рядом с собой, душу лучшего друга Сефизы я сохранил в себе неосознанно.
Я понятия не имел, что это означает, почему в случае с этим человеком привычный процесс переваривания вдруг пошел неправильно.
Душа Хальфдана снова дернулась, как будто реагируя на присутствие своего двойника.
Меня охватили потрясение и боль, я понял, что проваливаюсь в реальность и никак не могу затормозить это падение. Я еще успел увидеть, как Сефиза поворачивается ко мне и испуганно восклицает:
– Верлен, что с тобой? Ты исчезаешь! Что-то случилось?
Однако я уже очнулся в темной подземной мастерской Гефеста.
Глава 35
Я резко сел и изо всех сил втянул в себя воздух, потом судорожно сведенными пальцами вцепился в волосы, подтянул колени к груди, уткнулся в них лбом и сдавленно застонал от досады, боли и ярости. Увиденное ошеломило меня и подкосило.
Неужели я умудрился убить единственного друга Сефизы? Проклятие, это просто невозможно!
Очевидно, судьба раз за разом старается ударить меня как можно больнее.
Или же судьба здесь совершенно ни при чем. В конце концов, мои преступления настолько тяжелы… Убийством больше, убийством меньше – неудивительно, что в списке моих жертв оказался человек из окружения Сефизы.
Более того, девушка, кажется, до сих пор не знает, что случилось с ее другом. Нужно поскорее все ей объяснить – даже если я сам не до конца понимаю, что происходит. Следует сообщить ей о гибели последнего близкого ей человека, и тем самым снова разжечь ее ненависть ко мне… а ведь она только-только начала мне немного доверять…
Неполная, нестабильная душа, которая только что скреблась мне в затылок, снова умолкала, медленно погружаясь в сон. С каждой секундой она все больше тускнела и в конце концов стала почти незаметна.
Что же мне делать? Как поступить, если эта сущность упорно ускользала от меня и отказывалась перейти в землю, дабы там превратиться в новую растительность?
Зато вторая поглощенная душа бедняги, выбранного Гефестом и Сефизой прошлой ночью, по-прежнему находилась во мне. Она вела себя относительно спокойно, но уже проявляла некоторые признаки нетерпения. Однако чем дольше я держал в себе эту сущность, тем эффективнее восстанавливалась божественная часть моего организма. Процесс весьма неприятный и болезненный, и все же я предпочел не рисковать и подержать душу еще немного, прежде чем отправить ее в землю Последнего сада.
Внезапно я понял, что нахожусь вовсе не там, где думал.