Чебурашка

— Посмотрим, — усмехается она.

Мы выезжаем из двора и вливаемся в поток машин. Доезжаем до Кузнецкого и вязнем в веренице грузовиков. Переезжаем через мост, едем по Красновке и выскакиваем, наконец, из города. Поста ГАИ здесь нет, поэтому я это направление и выбрал.

— Ну как тебе? — спрашиваю я.

— Ну, чёт пока не ахти… — делает скептическую гримаску Вика. — Инвалидка, да инвалидка. Тарахтит и на колдобинах трясётся. Не знаю даже, что ты в нём… Э-э-й… Ты чего… Артём! Хорош, притормози! Артё-ё-ё-м!!! А-а-а!!!

Я вдавливаю педаль, и мой маленький «Порш» превращается в ракету и становится необузданным монстром. Его немного ведёт в сторону, но он не сдаётся и прёт какое-то время бочком, как кошка, испугавшаяся большого огурца.

Вика визжит, будто на американских горках, а я хохочу, изображая Мефистофеля. Через некоторое время я сбавляю скорость и дальше мы просто летим вперёд, без особого экстрима.

— Ну, что скажешь? Инвалидка, да? Всё ещё не ахти?

— Атас, Артём! — кричит она, — Страху натерпелась! Но это классно! Класс, да! Давай ещё так!

— Вон там под горку даванём.

И я снова заставляю её кричать от ощущения, будто она сама, безо всякой машины, летит над дорогой с бешеной скоростью. Ну, честно говоря, скорость те то, чтобы прямо бешеная, но ощущения от разгона довольно острые, это правда.

Мы заезжаем в Журавли и, проехав через деревню, попадаем на берег реки. Здесь пусто и кроме нас никого нет. Мы выходим из машины, садимся на большущее бревно и смотрим, как течёт река и любуемся пока ещё далёкой панорамой города.

Изредка пролетают медлительные мухи, по реке лениво плывут редкие брёвна. Сегодня тепло, настоящее бабье лето, так что солнце, хоть уже и выглядит изрядно утомлённым, ещё хорохорится и из последних сил припекает. Но дело уже к осени… Ночи становятся холодными, осенними. Быстро лето пролетело… Всё всегда быстро пролетает. Всегда…

— Ну ладно, — говорит Вика, словно подтверждая мою мысль. — Надо возвращаться. Было классно, но уже пора.

Она поднимается, а я остаюсь на месте. Сижу и щурюсь на солнце. Хорошо. И ехать никуда не хочется. Вика обходит меня сзади и опирается, наваливаясь всем телом, кладёт локти мне на плечи.

— Не хочется уезжать, да? — тихонько спрашивает она.

Не хочется…

Её руки опускаются мне на грудь, а губы касаются уха.

— Мне тоже… — шепчет Вика. — Не хочется…

Я поворачиваю голову, и она чуть подаётся вперёд, на мгновение замирает, а потом… А потом наши губы соприкасаются, и она не отстраняется, а, наоборот, прижимается плотнее.

Я поворачиваюсь всем корпусом, обхватываю её и прижимаю к себе. Она не сопротивляется, но оступается и падает, усаживаясь на бревно. Наверное, это довольно чувствительно, но Вика не подаёт виду и продолжает меня целовать.