– Патриарх Руслан, не могли бы вы нас оставить?
Руслан моргнул, прямо как большая сова.
– Я?
– Да.
Лайла заметила, как опустились плечи Гипноса. В каждой линии его тела читалось явное облегчение. Когда он взглянул на Северина, в его глазах мелькнуло что-то похожее на надежду.
Руслан проворчал что-то себе под нос, но все-таки присоединился к Дельфине, стоящей у дверей, и предложил ей свою здоровую руку. Женщина приняла ее так осторожно, словно это была грязная тряпка.
– Тогда я оставлю вас наедине с вашей работой, – сказала Дельфина. – Но имейте в виду, что Орден теряет терпение.
– Они знают, где мы находимся? – спросил Северин.
– Скоро узнают, – сказала Дельфина. – Ни я, ни патриарх Руслан, ни патриарх Гипнос не сможем больше скрывать эту тайну, когда начнется Зимний Конклав.
– Тогда нам лучше поторопиться, – сказал Северин.
Руслан махнул рукой в сторону двери, и они вдвоем вышли из библиотеки. Лайла подошла к Зофье, которая грызла краешек сахарного печенья.
– Оно не такое вкусное, как то, что делаешь ты, – сказала Зофья.
– Я обязательно приготовлю тебе печенье, когда мы вернемся домой.
Зофья подняла глаза, и смущение на ее лице сменилось радостью. Рядом с ними Энрике за один укус проглотил половину большого куска пирога.
– Начинайте, – сказал Северин.
Энрике сделал глоток чая. Он все еще выглядел разбитым и усталым, но его глаза снова блестели привычным любопытством. Прежде чем взглянуть на символы, он посмотрел на Лайлу, и на его лице промелькнула надежда.
– Верхние символы мы обнаружили на лицах девушек, – сказал Энрике. – Нижние – на левиафане…
Лайла нахмурилась.
– Где именно были расположены символы, Зофья?
– Я зашла к нему в пасть.