— Еще бы. А теперь помоги мне, или я заберу эти сапоги в качестве платы.
Я прижала обувь к груди, и она снова рассмеялась.
— Вот это настрой. Побудь эгоисткой хоть раз в жизни. На небесах нет никаких наград за самоотверженность. Это просто миф.
Я закатила глаза, но меня охватило чувство возбуждения, которое я не могла отрицать. Сама мысль о том, что у меня снова будет своя одежда, была более чем привлекательной, но красивая, мягкая, неношеная одежда? Как бы мне ни было стыдно это признавать, я была в восторге.
Мы вместе разобрали коробки.
Я нашла записку в мягкой сумке, полной нижнего белья. Сложенный листок бумаги был как граната, взорвавшая мое робкое счастье. Джада ушла за закусками, и я в одиночку занялась более личными вещами. Комплекты нижнего белья, которые я уже распаковала, были такими красивыми, как я еще никогда не видела. Голос в моей голове, в котором я узнала одну из сестер из Дома Милосердия, сразу же раскритиковал их.
Моя рука сомкнулась на листке бумаги на дне атласного мешочка. Я вытащила его.
— Ладно, знаю, что ходила за едой, но я принесла Маргариту, — громко пропела Джада, вплывая в комнату с подносом, на котором стояли огромный кувшин с розовой жидкостью и два бокала. — Что случилось? — она тут же остановилась, заметив пораженное выражение на моем лице.
— Ничего, — соврала я, чувствуя тошноту.
— Это явно не ничего. — вздохнув, Джада поставила поднос и налила два бокала розовой Маргариты. Один она протянула мне. — Я просто предположу, что ты нашла сумку с игрушками.
Я поперхнулась коктейлем.
— Игрушками?
Она злобно ухмыльнулась и звякнула своим бокалом о мой.
— Выпьем за мужчин, которые хотят заполнить все дырки своих жен сразу, но застрелят любого другого, кто посмеет к ним прикоснуться.
— Покажи мне.
Глава 24