— Да, точно. Чтобы стать семьей, нужно нечто большее, чем бумажка и приставленный к голове пистолет. — пробормотала я, подходя к огромному окну из свинцового стекла и глядя на темный лес за особняком.
—
— Разве не он убил собственного отца? Во всяком случае, так гласят слухи.
Я обхватила себя руками.
Элио пожал плечами.
— Семья — это больше, чем имя. Советую не оказываться на его плохой стороне.
— У него есть хорошая сторона?
Элио остановился по пути к двери и оглянулся на меня.
— Тот факт, что ты стоишь здесь, служит доказательством этого.
— Что это значит?
Я скрестила руки, готовясь к спору с тем, кто, как я была почти уверена, не имел права причинить мне вред, в отличие от его босса. Эмоции бурлили в моей груди, и им нужен был выход.
Элио ненадолго замолчал.
— Ты хочешь умереть?
Его вопрос сбил меня с толку, и я насмешливо хмыкнула.
— Разве кто-то отвечает «да» на такой вопрос?
— Ты будешь удивлена. Тебя помиловал самый безжалостный человек, которого я когда-либо знал. Ты должна быть благодарна за это.
— Помиловал? Стать племенной кобылой монстра — это помилование? У вас какие-то очень хреновые принципы.
Он кивнул.
— Может, и так, но знаешь что? Теперь ты живешь в нашем мире. Тебе нужно скорректировать свои представления о правильном и неправильном. О добре и зле. Я знаю Рена с детства, и он всегда был щепетильным, безжалостным, хитрым и холодным. Это… — Элио замолчал, его низкий голос намекал на его собственное замешательство.
— Что «это»? — надавила я. Было невыносимо не знать, что он собирался сказать.