Ведьма и бог

Все собравшиеся затаивают дыхание, я прекрасно вижу изумление Зевса, которое перерастает в ярость.

Даже не нужно искать ее глазами: знаю, что она здесь, в толпе, за спинами других, наблюдает с обиженным видом из-за того, что осмеливаюсь отказать ее сестре.

Указываю на нее пальцем, скрепляя наши судьбы.

– Я хочу ее.

Теперь остается пожинать то, что посеял.

Не спуская глаз с суженой, которая еще больше бледнеет, подобно птице, пойманной в сеть, наблюдаю за окружающими. Дедушка бросает на меня ошеломленный и оскорбленный взгляд.

– Ведьма без дара?

Меня не удивляет, что он знает, кто она такая. Само собой разумеется, что она отличается от остальных. Я предвидел его реакцию. Все союзы, которые он заключил в результате навязанного брака, должны были принести ему славу. Он не смог воспользоваться браком по любви Эроса, поскольку Психея не представляла никакого интереса. Но он отравил разум сестры и матери ради своей выгоды.

– Ты шутишь, Деймос! Какой престиж ты думаешь получить от союза, выбрав единственную, кто не имеет силы?

– Она совершенно безобидна, и это гораздо более мудрый выбор, чем ее сестра.

Это веский аргумент. Не для моих родителей, но для повелителя.

– Об это не может быть и речи! – рычит приглушенный до этого момента женский голос. – Элла не имеет к этому никакого отношения!

Элла. Так вот как ее зовут. Боги знают ее только как «ведьму без дара».

– Вам придется пройти по нашим бездыханным телам, прежде чем мы бросим сестру на растерзание этой мерзости!

Полагаю, это старшая из трех сестер. Понимаю ее потребность защитить младшую сестренку, но «мерзость»? Не выводи меня. Делаю несколько затяжек.

– Как знаете, ведьмы.

В тот момент, когда казалось, что встреча зашла в тупик, наконец происходит движение. Сестры и мать делают шаг вперед, готовые вцепиться в меня мертвой хваткой. Они так просто не отдадут сладкий кексик. Что касается проводниц, обеспокоенных ходом событий, они вскакивают на ноги. Зевс следует за ними.

– Давайте на минуту прервем дискуссию. Нам нужно обсудить, – предлагает Цирцея Великая.

– Нам уж точно надо, – одобряет дедушка, увлекая меня за собой.

Гермес закрывает нашу процессию, а также дверь за нами. Вот мы и на улице. Я наконец могу дышать. Зевс рвет и мечет. Скрещивает руки за спиной и начинает ходить кругами. Для него потерять лицо – худшее из унижений. Бог-посланник отступает и через окно следит за возвращением противниц.