Несущая смерть

Кристально четкая картина, с кроваво-красным оттенком от осознания того, что даже все убийства в мире не вернут Джуру обратно, не отменят убийства, не заполнят пустоту, которую он оставил после себя.

– Ублюдок, – выдохнул Йоши, посмотрев на труп. – Ты – ублюдок… – Молоток выпал из онемевших пальцев, ударившись о доски, покрывшиеся рубиново-красным лаком.

Йоши перешагнул через труп и крыс, взял на руки ребенка, сына Джентльмена, держа малыша на расстоянии вытянутой руки.

Женщина заголосила:

– Только не моего сына, боги, нет! НЕТ!

Йоши неторопливо повернулся, уставившись на связанную Эри, полулежащую на полу. Держа извивающегося ребенка, наблюдая, как тот плачет. Какой крошечный. Хрупкий.

– Убийца! – заорала она. – Не трогай его!

И тогда Йоши увидел себя стороны.

Узрел себя таким, каким предстал перед ней. Тем, кем он был. Кем стал. Заплатившим за смерть еще одной смертью.

Увидел, как ребенок, которого он сейчас держит в руках, однажды возненавидит убийцу отца. А лет через восемнадцать Йоши тоже, возможно, будет валяться где-нибудь на полу, когда выросший мальчик завершит круг. Начав новый. Насилие за насилием, насилие за насилием. И так без конца. Просто с другим началом. И ради чего?

Ради чего?

Что нужно сделать, чтобы остановить колесо?

Затем наступила тишина. У него в голове. Впервые за все время, что он себя помнил. И крысы-трупоеды подняли глаза на пухлое визжащее существо, серые языки облизывали слипшиеся от крови усы, а Йоши опустился на колени, держа младенца на руках.

Тяжело дыша.

Смаргивая пот с глаз.

Весь мир застыл без движения. Тиш-ш-ш-ше.

Йоши поднял окровавленный танто. Разрезал путы на женщине. Отдал ей сына. И когда мать отползла подальше в угол, крепко прижимая плачущего младенца к груди, оскалив зубы, свирепая, как тигрица, он почувствовал, как внутри у него что-то расслабилось. Что-то, наконец, отпустило.

– Вероятно, однажды он может начать преследовать меня. – Йоши указал на мальчика. – Что, я, наверное, заслужил. Точно так же, как твой мужчина заслужил это. – Он пожал плечами. – Я имею в виду, если предположить, что ситуация в принципе не изменится. И еще… не могу сказать, что виню кого-то из вас. – Йоши направился к двери, чавкая ботинками по запекшейся крови.

Женщина смотрела на него. Она ничего не говорила и продолжала прижимать сына к груди.

– Надеюсь, что ты поможешь ему поступить по-другому, – сказал Йоши. – Во всяком случае, поступить лучше, чем я.