– Мои ученики, – Серорук кивнул в нашу сторону, – де Косте и де Леон. Мы прибыли по велению самого императора – расследовать слухи о хвори, поразившей божьих людей Скайфолла.
– Хвала Деве-Матери, – тихо произнес священник.
– Так это правда? Ваш город осквернен?
– Наш город проклят, брат, – зло бросил олдермен. – И проклятие уже забрало ярчайшие цветы из нашего сада. Теперь оно угрожает всему, что у нас осталось в этом мире.
Священник тепло положил руку ему на плечо.
– Супруга мсье де Бланше, Клодетт, поражена этим недугом. А также его сын…
Де Бланше не выдержал и залился слезами.
– Мой дорогой Клод…
– Мужайтесь, мсье де Бланше, – утешал его священник.
– Разве не явил я силу титанов, Лафитт? – отрезал олдермен, стряхивая его руку. – Силу, которую отец должен призвать, когда приходится хоронить единственного сына?
Де Бланше, опустив голову, рухнул на обитый бархатом диван. Серорук же обернулся к молодому священнику, мельком глянув на колесо у него на шее.
– Вас зовут Лафитт?
–
– И давно ваш приход страдает от этой болезни, святой отец?
– Юный Клод умер перед самым праздником Святого Гийома, почти два месяца назад. – Лафитт осенил себя колесным знамением. – Дражайшее дитя. Ему было всего десять лет.
– Он умер первым?
– И не последним. После него слегло еще по меньшей мере с десяток лучших горожан, но доходили слухи и из бедняцкого квартала. Хворь выкашивает прибрежные районы. – Молодой священник плотно сжал губы. – Я слышал вот еще о чем: по ночам пропадают люди. Якобы не обошлось без ведовства и теней. Боюсь, наш город проклят, добрый брат.
– И вот болезнь сразила мадам де Бланше?
– Как будто мало мне испытаний, – прошептал олдермен.
– Отведите нас к ней, – распорядился Серорук.