Империя вампиров

Серорук взглянул де Бланше прямо в глаза.

– Где вы похоронили сына, мсье?

IV. Дом мертвых

– Де Косте, де Леон, мы втроем осмотрим семейный склеп, – сказал Серорук. – Если мальчик обратился, он все еще птенец. Правда, сейчас он может быть не один, и даже молодой он все еще смертельно опасен. Не теряйте головы и помните пять законов.

Мы вернулись за конями. Сердце у меня билось как после спарринга. Склеп де Бланше располагался в самом сердце городского некрополя; до заката оставалось еще несколько часов, и Серорук решил обследовать могилу. Мы пока не знали, повинен ли маленький Клод в темном кормлении или смертях других горожан, но нам показалось логичным исключить его из списка подозреваемых.

Из седельной сумки Серорук достал усеянный шипами кистень с длинной серебряной цепью.

– Если станет горячо, клинков не обнажать: даже если мальчик обратился, я хочу взять его живьем, а не убить.

– Для чего, наставник? – спросил де Косте.

– Возможно, это пустое, – Серорук взглянул на темное солнце, которое опускалось к горам, – но имя Лункуа на староэлидэнском означает вороненок.

– Герб клана Восс – белый ворон, – тихо проговорил я.

– Говорю же, может статься, подозрения пусты, а может быть и так, что у этой Марианны темное чувство юмора.

Из бандольера Серорук извлек фиал и смазал его содержимым себе руки, лицо и кожаное облачение. Затем передал флакон де Косте, и я заметил на сосуде метку в виде воющего духа.

«Мертводух», отметил я про себя. Чтобы скрыть от нежити наш запах живой плоти.

Я озаботился нашим снаряжением: черный игнис и сосуды со святой водой. Затем проверил, заряжен ли у меня пистолет, и взял у де Косте сосуд с химическим составом. Сам Аарон, помимо бандольера, накинул на грудь отрез серебряной цепи. Он будто стал чуточку выше – затянутый в черную кожу, со сверкающей семиконечной звездой на груди. Не знай я этого избалованного говнюка, сказал бы, что он выглядит почти как убийца вампиров.

– Выступаем. – Серорук вскочил на лошадь. – Закат угодников не ждет.

Скайфолл состоял из ярусов. Те, кто побогаче, жил выше по склону, а бедные – ниже. Некрополь расположился внизу, близ громадного собора. Мы ехали сквозь туман, мимо озлобленных местных и громыхающих по дорогам фургонов. Когда мы пересекали один из каменных мостов, я вообразил реки на севере, подумал о надвигающемся зимосерде и армиях Вечного Короля. Спросил себя, какую роль сыграет Сан-Мишон в борьбе с ними и доведется ли мне поучаствовать в сражении.

Собор представлял собой спиральный шип из мрамора на краю пологого утеса. На бронзовых дверях жутковатый рельеф изображал войну ангелов с падшими. С колокольни доносился звон, и Лучник клекотал в ответ. Мы же по извилистой дороге спустились к подножью утеса и там наконец нашли вход в дома мертвых.

По обычаю в некрополе было устроено два прохода: один смотрел на запад и предназначался для усопших, второй – на восток, служа вратами для живых. В камне были вырезаны крупные рельефные изображения человеческих скелетов с ангельскими крыльями и Девы-Матери с младенцем-Спасителем на руках. Вход венчала кованая арка с цитатой из книги Скорби:

Я есмь дверь, которую отворит каждый. Слово, которое никто не нарушит.

Мы спешились. Я постарался унять нервы, а Серорук закрыл глаза и вытянул в сторону некрополя руку. Что он затеял, подумалось мне, и тут же ответ прибыл сам – в облике паршивых крыс. Принюхиваясь и щурясь на гаснущий свет солнца, они выбежали к нам по ступеням крипт.