Кухня кренилась перед глазами. Терентий ползал по полу – как он там оказался? – и пытался нашарить… что-то.
А Маришка – его милая, храбрая девочка! – ринулась вперёд и изо всех сил оттолкнула смотрителя. С губ её сорвался воинственный клич.
Она… что, правда сделала это?
«Хвала всему на свете…» – И, стиснув зубы, позволив стону удариться о них, но не прорваться наружу, Володя встал.
Коротко обернулся, пытаясь обнаружить Варвару. Но затем вспомнил, что…
Маришка дёрнула его за рукав.
– Спасибо! – крикнула Ковальчик.
Тук-тук.
Они выскочили в распахнутую дверь чёрного хода, и ледяной ветер ударил сирот в лицо.
К кому она обращалась?
Она пришла в себя как-то внезапно. Вереница воспоминаний, удавкой стянувшая разум, вдруг распалась. Перед глазами резко и едва ли не болезненно проступили очертания комнаты. Нет, не комнаты. Кухни. Чаны, кастрюли, реи с блестящими в ночном свету ножами.
«Как я?..»
Это было неважно. Не сейчас. Да она ведь и знала – откуда-то из глубины показались причудливые воспоминания, подёрнутые дымкой. Будто она, только проснувшись, пыталась поймать за хвост ускользающий сон.
Дурной сон, вне всякого сомнения. Он, должно быть, не отпустил её целиком. Прямо перед глазами разворачивалась престранная картина. По полу катилась Варварина голова.
Маришка вскинулась и увидала над нею смотрителя. Он вцепился ладонями в собственные волосы. Так и не выпуская… что
«Всевышние…»
Она едва не завизжала от нахлынувшего осознания. Маришка и сама схватилась за голову, зажмурившись до пляшущих ярких всполохов.
Что-то со звоном упало подле ноги. Маришка разлепила глаза и увидала, как Володя оседает на пол. А в его плече… В его плече…