Судя по данным перемещения ID, Джон Пол в тот роковой момент гостил в квартире у студентки Люции Шкроуп. Конечно, лезть в настолько личную информацию о прошлом граждан можно только в рамках секретных и военных миссий государственного значения. Меня нимало не заботило, кому и с кем изменял Джон Пол, но я прошел особую выучку, чтобы хорошо представлять, какое раскаяние им тогда овладело. В тот самый миг, когда атомный взрыв ни следа не оставил от жены и дочки, он предавал семью… Какие муки совести и вина обрушились на него, я очень хорошо себе представлял.
Через месяц после происшествия Джон Пол на правах родственника погибших отправился в окрестности сараевского кратера. ВС НАТО едва установили заградительные посты, разбили вокруг них оперативные лагери с военными из разных стран, и там Джон Пол, как и все прочие пострадавшие, терпеливо ждал, когда ему выдадут защитный противорадиационный костюм. Исчезло очень много людей, и никто не знал наверняка, погибли они или пропали без вести. Такова природа термоядерной реакции, а на тот момент еще не ввели практику отслеживать каждого человека по ID и маркерам ДНК, поэтому те немногие уцелевшие образцы тканей атрибутировать все равно не смогли, и всех похоронили в общей могиле.
Три недели спустя Джона Пола допустили к краю кратера. Мне, разумеется, оставалось только домысливать по записям, что почувствовал там человек, потерявший жену и дочь. Но вместе с тем я невольно задумался и о том, как воспринял он пейзаж, столь похожий на картины из его любимых романов. Там, где когда-то стоял город, осталась только вылизанная, будто стеклянная пустошь, глубоченная воронка. На кромке гигантского котла стоят и буравят взглядом эпицентр взрыва люди в белых защитных костюмах. И думают о том, что по его дну размазаны их родные и близкие.
Почти сразу по возвращении на родину Джон Пол забирает документы из Массачусетского технологического института, полгода не выходит из дома. Закупается в основном онлайн, буквально и носа не кажет на улицу. Ни разу за этот год его не пробили ни в метро, ни на автобусе, ни на трассах, ни в торговых центрах, ни в бакалеях. Достаточно сказать, что в интернете он расплачивался исключительно за продукты. Джон Пол оборвал контакты с внешним миром.
Через какое отчаяние этот человек прошел за полгода затворничества? Сколько раз планировал, как покончить с собой, сколько ночей не мог сомкнуть глаз? И вдруг, через полгода жуткого затишья, Джон Пол устраивается в пиар-агентство. Такое, что выстраивает имидж целым странам и гигантским корпорациям. В тот момент оно занималось некой страной третьего мира, смогло привлечь туда международных инвесторов и запустило экономику государства по новым рельсам – и тем самым мгновенно завоевало себе репутацию.
Возможно, свою роль сыграли связи с Белым домом, которые Джон Пол наладил за время работы над грантом министерства обороны в университете, и талант к языкам, но в агентстве его быстро направили на работу сразу с несколькими проблемными государствами.
Чтобы организовать приемы у знаменитых политиков и конгрессменов в Вашингтоне, он узнавал всю подноготную этих стран. Выбирал министров, которые могут помочь, устраивал прием гостей на американском телевидении. Созывал пресс-конференции, на которые приглашали иностранных журналистов, и в самой доступной форме создавал привлекательный образ стран-клиентов.
Постепенно отдельные задачи сложились в осязаемые результаты, и Джона Пола пригласили в ряд государств консультантом по вопросам популяризации культуры.
Вот тут-то и начались геноциды.
Все страны, в которые пригласили Джона Пола, очень быстро скатились в состояние гражданской войны. В одних власть забирали вооруженные группировки, в других бралась за оружие регулярная армия, в третьих необычайно поднимался уровень насилия среди простых граждан. В компании признавали, что в определенном смысле Джон Пол добился успеха. Он определенно вызвал к странам-клиентам повышенный интерес и сочувствие американцев. Только ситуация в странах (благодаря американскому вмешательству) стабилизировалась, только (благодаря работе с массмедиа) складывалось ощущение, что они встали на курс культуры и демократии, а тут такое. Американцы очень расстроились.
Он словно стал убийцей целых государств. На тот момент, вероятно, еще никто не считал, что Джон Пол напрямую причастен к произошедшему. Никто, включая коллег и начальство, даже представить себе не мог, что кто-то в одиночку дирижирует гражданскими войнами и геноцидом. Хотя, разумеется, компания едва ли могла утаить, что во всех странах-клиентах разразились трагедии. Я осмелюсь утверждать лишь одно: Джон Пол продолжил занимать свое место как ни в чем ни бывало. Его совершенно не заботило, как переживают происходящее коллеги. В конце концов, он пошел на эту работу с определенной целью и своего добился.
Потом Джона Пола вынудили покинуть компанию. Потом его следы теряются. Его имя больше не фигурирует ни среди пассажиров, ни в интернет-магазинах – ни в одной стране. Последняя запись – в одном из пражских торговых центров.
И вот мы оказались в городе, где несколько дней назад оборвались данные о нашей цели.
С тех пор, как Джон Пол уволился из пиар-агентства, и до сегодняшнего дня его имя фигурирует только в наших приказах. Нам велят отправиться в неспокойный регион, где мы якобы найдем Джона Пола, но его там не оказывается. Нам говорят, что вон он, стоит на краю очередной ямы геноцида, но мы пересекаем все границы и никого не находим. Паренек из ЦРУ, который упустил Джона Пола, вроде даже видел его в лицо, но почему-то в системах верификации города он все равно не засветился.
Мы гонялись за привидением. За призраком, порожденным сараевской воронкой.
Вот уж точно – в ожидании Годо. Может, Уильямс в чем-то и прав.
Часть третья
1
По Праге как будто прошелся тайфун.
Бунтующих избила полиция, и теперь их разорванные тела валялись по всей мостовой. Под обнаженной историей бился пульс искусственных мышц, поверхность которых увивала кровеносная сеть.
ebooksa