Орган геноцида

22
18
20
22
24
26
28
30

Балдахином из ветвей раскинулись пышные заросли, и бледный свет из-за желтых облаков почти не пробивался до земли.

Помимо нас бродило тут еще несколько туристов, бросали на могилу Кафки камешки. На иудейских кладбищах они вместо цветов.

– А это сестры? – спросил я, указывая на плиту с золотыми буквами у подножия надгробного камня. Там значилось три имени, которые я бы определил как женские.

– Да.

– Все почти в одно и то же время. 1942, 1943… А, ну да…

– Аушвиц, – подтвердила догадку Люция. – Все три – жертвы холокоста. Даже Оттла, младшая, которая вышла замуж на немца, развелась и по собственной воле отправилась в гетто. Муж был против. Как жена арийца она не подпадала под те же санкции, что остальные евреи. Но все равно пошла. Оставив мужа и дочь.

– Я не знал.

– Да? Довольно известная история. Говорят, Кафка больше всех любил самую младшую сестру, Оттлу.

– Ты много о нем знаешь.

– Не столько о Кафке, сколько о холокосте. Джон много рассказывал.

– Джон?.. А, ваш бывший! – Я притворился, что не помню его.

Люция кивнула:

– Джон часто говорил о холокосте. Видимо, как-то связано с темой исследования. Вроде сам он никакого отношения к евреям не имеет.

– Неужели грант Управления перспективных исследовательских проектов пошел на изучение истории?.. Непонятно.

– Сама толком не знаю. Твое внимание привлекают странные вещи.

– Разве? – удивился я. – Просто удивительно, почему военные изучают холокост. Я бы скорее подумал про каких-нибудь роботов, искусственный интеллект, ну, или инновационные материалы…

– И правда, – задумчиво согласилась Люция. – Но, мне кажется, там не об одном холокосте шла речь. Он и про Сталина говорил. Про Камбоджу. Судан, Руанду. По-моему, Джон интересовался всеми случаями геноцида.

– И среди прочего – холокостом?

– Мне так кажется.

Мы с Люцией возложили на могилу Кафки по камешку. Франц и три его сестры. В отличие от брата, точный день их смерти никто не знал. Как и многих других евреев того времени, разделивших такую же судьбу. Теперь их гибель – лишь часть огромного слова «холокост», а детали упокоились во тьме истории.