Язычники

Я с трудом сглатываю и снова смотрю на Маркуса. Он мог ошибиться. Это могла быть какая-то другая девушка, которая думала, что братья ДеАнджелис поступили с ней неправильно, которая думала, что у нее есть какие-то нелепые права на них, но мое нутро подсказывает мне доверять своим инстинктам, верить в невозможное.

Понимая, что сейчас не время развивать тему, я вздыхаю и оглядываюсь на Леви, наблюдая, как он умело погружает маленькую иглу в грудь Маркуса и без усилий устраняет проблему.

— Кто такая Джиа Моретти? — Спрашиваю я, переводя взгляд обратно на Романа, чтобы убедиться, что с ним все в порядке после того, как я сбросила бомбу. — Я думала, план состоял в том, чтобы свалить все это на Антонио.

— Так и есть, — говорит он мне, не отрывая глаз от того, что делает, пока Маркус осушает бутылку бурбона. — Все дороги в конечном итоге ведут обратно к Антонио, но почему бы нам немного не повеселиться, прежде чем мы туда доберемся?

На моем лице появляется ухмылка, и я качаю головой, веселье слишком настоящее.

— Так кто же она тогда? Жена босса? Похоже, она горячая штучка.

Роман усмехается.

— Джиа-гребаный босс. Она глава семьи Моретти, и не та, кого хочется встретить в темном переулке. По сравнению с ней мы выглядим детской забавой.

Мои глаза вылезают из орбит, и я оглядываюсь на Маркуса, ожидая, что он скажет мне, что Роман издевается надо мной. Но он приподнимает бровь и кивает, и, черт возьми, блеск в его глазах говорит мне, что он не просто впечатлен этой женщиной, но и немного влюблен.

— Вот дерьмо. Разве она не разозлится, что ты свалил вину за это дерьмо на нее?

Роман пожимает плечами.

— Возможно, — говорит он, что-то темное вспыхивает в его глазах, когда он достает из-под стола еще одну бутылку виски, что мгновенно заставляет брови Леви раздраженно опуститься. — Есть две вещи, которые такие люди, как мы, ненавидят. Не быть признанными за наши… достижения и быть обвиненными в чьих-то еще.

— Значит ли это, что тогда она придет за вами?

Маркус усмехается.

— Нет, только не Джиа. Она неравнодушна к нашему отцу, поэтому придет за ним, прежде чем за нами, но ей нравится выжидать. Он будет мертв прежде, чем она получит свой шанс, а мы уже поднимемся. Я не удивлюсь, если она изменит свою позицию. Она умная женщина. Она знает, что для нее хорошо. Она будет держаться от нас подальше, и мы окажем ей честь, держась подальше от нее.

Осмысливая это и желая дать Леви возможность поработать над Маркусом, я соскакиваю с края стола и обхожу Романа, прежде чем опуститься на стул рядом с ним.

Он прищуривается, глядя на меня, когда я протягиваю руку и беру яблоко из корзины с фруктами. Я откусываю большой кусок и, оглядываясь на него, обнаруживаю, что его взгляд все еще прикован ко мне.

— Что ты делаешь? — спрашивает он, больше всего на свете любя уединение.

Проглотив кусочек, я оглядываюсь на Леви и Маркуса и вижу, что они уже погрузились в приватную беседу, вероятно, пытаясь выработать между собой график траха, при котором все участники будут довольны, как никогда.

Поворачиваясь обратно к Роману, я вздыхаю и позволяю себе быть уязвимой всего на мгновение.