Слишком уж сходится все по времени, совпадением это быть не может. Берни пытался добраться до моей матери.
Когда мы вошли в нашу комнату, Рид ничего не сказал. Похоже, смерть Берни потрясла его не меньше, чем меня. Золотистая кожа Рида стала пепельной, а руки подрагивали, когда он открывал дверь спальни.
Смерть. Она всюду преследовала меня, затрагивала всех и все, что было мне дорого. Похоже, убежать от нее мне не удастся. И скрыться не выйдет тоже. Этот кошмар не закончится никогда.
Когда Рид захлопнул дверь, я стянула с себя новый плащ и окровавленное платье, бросив нож Андре в стол и желая поскорее стереть все воспоминания о крови на моей коже. Нож меня все равно не защитит. Точно не от нее. Надевая новое платье, я снова тщетно попыталась скрыть дрожь в пальцах.
Рид сжал губы в тонкую нить, наблюдая за мной, и по напряженному молчанию я поняла, что передышки ждать не стоит.
– Что? – Я рухнула на кровать, чувствуя, как гордость во мне уступает место усталости.
Его взгляд не смягчился. Не на этот раз.
– Ты что-то от меня скрываешь.
Но сил на этот разговор у меня не было. Только не после встречи с мадам Лабелль и Берни. Не теперь, когда я узнала, что моя мать выяснила, где я.
Я упала на подушку, силясь не закрывать глаза.
– Разумеется, скрываю. На чердаке в Солей-и-Лун я тебе так и сказала.
– Что мадам Лабелль имела в виду, когда спросила, знаю ли я тебя
– Кто ее знает… – Я села и слабо ему улыбнулась. – Она явно напрочь свихнулась.
Рид указал на кольцо Анжелики.
– Она говорила о нем. Это она тебе его дала?
– Я не знаю, – прошептала я.
Он взлохматил себе волосы, злясь с каждой секундой все больше.
–
– Рид, прошу…
– Тебе грозит беда?