– Ты заикался?
– Да нет же…
Мадам Лабелль хохотнула.
– Расскажи ему, дорогой. Я не прочь услышать эту историю снова.
– Откуда вы вообще?..
– Я же сказала, в борделях языком чесать очень любят. – Она ему подмигнула. – И да, я знаю, как двусмысленно это звучит.
Вид у Бо был крайне возмущенный. Все еще розовея, он резко сдул с глаза прядь волос. Мадам Лабелль с явным предвкушением улыбнулась еще шире.
– Ладно! – рявкнул он. – Уверен, вы
Я уставился на него, напрочь забыв о камне в сапоге.
– С чем?
– С пселлисморфилией, – повторил Бо сердито. – Это когда человека
Я моргнул. Потом моргнул еще раз. Мадам Лабелль хохотнула снова, уже громче, веселей.
– Продолжай, – сказала она.
Бо впился в нее раздраженным взглядом.
– Вы наверняка можете догадаться, что между нами произошло. Ее фетиш я счел делом обычным. Решил, что
У меня вдруг как-то странно и непривычно запершило в горле. Я стиснул губы и укусил себя за щеку.
Но сдержаться все-таки не смог – и рассмеялся, звонко и искренне, впервые за долгое время.
– Не смешно! – возмутился Бо, когда и мадам Лабелль тоже захохотала, согнувшись пополам и схватившись за живот. – Хватит смеяться! Ну хватит!
Наконец она утерла слезу.
– Ах,