Почему-то последний штрих — вторжение в личное пространство — оказывает должное воздействие.
— Так это все — правда…
— Наконец! Поздравляю. Британские шпионы обязаны мыслить быстрее. Мы подъезжаем.
— Да? Скажи, что сегодня изменилось?
Если она и просматривала утренние газеты, то такая «мелочь», как нападение Рейха на СССР, ее не заинтересовала.
— Война, дорогая. Страшная и настоящая, а не прогулка во Францию. Против Советского Союза. Вожди Рейха уверены, что после разгрома русских они возьмут Лондон играючи. Поэтому с вами решено не церемониться.
На улице жара, от асфальта идет тепло, а у меня мурашки по спине. Где-то на Востоке началось страшное, катастрофическое для обеих стран. Я в это время занимаюсь полнейшей ерундой: создаю видимость контрразведывательной работы в пользу Рейха и одновременно заботы о девушке, с которой мы вместе изображали счастливую личную жизнь.
Подталкиваю ее в спину к ступенькам. Она вроде не сопротивляется, но и не идет. В высокие двери, по обе стороны которых шевелятся на знойном ветру бело-алые знамена со свастикой, впихиваю Элен силой. Дальше она ступает механически, с покорностью сломанной куклы.
Сдаю ее вместе с повинной и неискренним желанием сотрудничать на руки гауптштурмфюреру Герберту Фишеру. Он, всегда ко мне лояльный, отпускает несколько шпилек о чрезвычайном рвении в первый день службы в Гестапо. Я, не успев получить задание от непосредственного начальника, уже приволок на холке британского агента!
Фишер оставляет ее в кабинете, меня выгоняет в коридор. Маленький, худой, тонкогубый и огненно-рыжий, он совсем не производит впечатления ночного кошмара западных разведок. Что ценно для меня, ни разу во взгляде этого человека не промелькнуло желание унизить самца, превосходящего по всем статям. Ростом мне по грудь, он нимало не смущен этим фактом.
— Вольдемар! Ваше назначение ко мне — приятная, но полная неожиданность.
— Для меня тоже, Герберт… Прошу прощенья. Герр гауптштурмфюрер! Для дальнейшего прохождения службы прибыл. И принес в зубах дичь, что пестовал три с половиной года.
— Признаюсь, ваш метод контроля за британцами породил немало шуток.
— Во всем Гестапо?
Мой новый шеф сбросил веселость.
— Об операции у нас знает только Мюллер и его помощник. У них шуточки… Я бы не желал становиться их объектом.
— Конечно.
— Вольдемар, она никого не успела предупредить?
— Я проследил.
— Тогда начинаем. Сформирую группы захвата, — он на секунду помялся. — Эта фройлян, она для вас действительно — просто дичь?