Он резко поднял голову.
– Да, мэм.
– Я знаю твоих бабушку с дедушкой.
Мы с Ноем быстро переглянулись. Безусловно, она их знала: Эдвард писал о ней в письмах. Да и все остальные на Нантакете, похоже, тоже были знакомы с Барбанелами.
– Проходите, садитесь. Хотите лимонада?
Мы устроились в плетеных креслах вокруг стола с кувшином и тарелкой песочного печенья. Миссис Говард налила нам в высокие стаканы лимонад, и по плавающей мякоти у меня возникло подозрение, что она сама его приготовила.
– Мне было безумно жаль услышать о смерти Рут.
Очередная неожиданность.
– Эм, спасибо.
Она кивнула.
– Мы не виделись много лет, но продолжали иногда переписываться. Твоя бабушка писала чудесные письма.
Как оказалось.
– Вы давно ее знаете?
– С самого детства. – Нэнси тепло улыбнулась. – Моя мать работала экономкой в «Золотых дверях», и мы с Рут частенько играли вместе. Сколько же мы фантазировали! Рут говорила, что почувствовала этот дом своим, как только услышала его название.
Только вот этот дом никогда не принадлежал ей, верно?
– Какой она была в детстве? – спросила я. – Мы с мамой мало знаем о ее прошлом. Она никогда не упоминала про Нантакет.
Нэнси улыбнулась.
– Большинство назвали бы ее тихоней, но это большинство не знали ее так, как знала я. У Рут была железная воля. И она излучала свет. Когда мы стали старше, люди слушали все, что она говорила. Она не выбирала выражения. Люди хотели услышать ее мнение. А еще, конечно, она была очень хорошенькой, что шло только на пользу.
– Хорошенькой?
– О да.