Дорогой враг

Это почти признание, но Делайла, похоже, его не слышит. Она хмуро смотрит на дверь.

— Я ударила ее.

— Вполне обоснованно, — соглашаюсь я. Разве плохо, что тогда я молча поддержал ее? Наверное. Но я не мог не гордиться ею за то, что она дала отпор Сэм.

— Я хочу ударить ее снова.

Делайла звучит так свирепо, что я невольно улыбаюсь. Словно не может сдержать свою ярость, она встает и начинает ходить.

— И когда она позвонила мне… она не только убедила меня молчать, но и дала повод сомневаться в наших отношениях, внушая сомнения, говоря, мол, ты манипулируешь мной и всегда меня ненавидел.

Начинают звенеть тревожные колокольчики. Я резко встаю.

— В смысле, она позвонила тебе?

Делайла останавливается и бледнеет, ее глаза расширяются. Впервые на моей памяти она выглядит виноватой. Она быстро облизывает губы.

— Она позвонила мне.

— Когда? — У меня начинает звенеть в ушах. Я точно не знаю, что чувствую, но это что-то нехорошее.

Она отводит взгляд в сторону и начинает теребить низ своей рубашки.

— Перед тем, как ты отдал мне письма.

По коже пробегают ледяные мурашки, словно она дала мне пощечину.

— Все это время, что мы были вместе, ты поддерживала связь с Сэм?

Сердце сжимается от боли. Я думал, что мы были единым целым, когда дело касалось ужасного поступка Сэм. А она скрывала это от меня?

Делайла тяжело вздыхает, но затем приходит в себя.

— Был только один телефонный звонок.

— Одного звонка достаточно. — Я провожу дрожащей рукой по волосам и сжимаю их. — Иисус. Я чувствую себя подлецом, потому что не рассказал о выходке Сэм. А ты разговаривала с ней, пока была со мной? Я тоже не люблю, когда мне лгут.

— Прости, — слабо шепчет она. Потому что знает, что облажалась.