— Все в порядке, дорогая, — сказала Дороти, значительно смягчив свой обычно резкий тон. — Видишь ли, у моего внука, в отличие от сына-идиота, есть одна отличительная черта: он мудак. А джентльмен, который в настоящую минуту собирает «Риск» в коробку, совсем не таков.
— В этот раз вы не стали смягчать слова, — заметила Бриджит.
— Потому что я не считаю необходимым проявлять вежливость, когда речь заходит о моем внуке. В идеале я хотела бы вспоминать о нем так же редко, как он, без сомнения, вспоминает обо мне.
— Но… — пробормотала Бриджит, — как давно вы поняли?
— О, очень давно. Наверное, с той минуты, когда с ним познакомилась, — ответила Дороти.
— Но, если вы все знаете, почему бы просто не сказать…
Бриджит махнула головой в сторону двери в гостиную, где сидел Пол.
— Теперь это было бы неловко. Да и зачем разрушать счастливую гармонию? Должна признаться, я каждый раз с нетерпением жду его визитов.
— И вас это действительно не беспокоит?
— Что именно, дорогая?
— Присутствие в доме незнакомца.
— Какая чепуха! Необязательно быть знакомым с кем-то по имени, чтобы знать его на самом деле. В нем добрая душа, которая, за исключением одной большой лжи, во всем остальном честна как день. Знаешь, почему я постоянно выигрываю в «Риск»?
Бриджит покачала головой, сбитая с толку таким резким переходом.
— Потому что он, — ответила Дороти, указав на дверь, — постоянно стремится взять под контроль Австралию. Это самый легкий континент для обороны. Словно некий странный внутренний голосок внушает ему тоску по собственному убежищу — какому-то маленькому месту, которое он хотел бы назвать своим.
Дороти сняла очки, позволив им болтаться на цепочке на груди. Затем стала смотреть в окно, наблюдая за далеким огоньком самолета, ненадолго вынырнувшим из облаков.
— Я попросила кое-кого собрать о нем информацию. Я… узнала совсем немного, а потом отменила заказ. Мне показалось навязчивым заглядывать в его жизнь, когда его нет рядом. Это странно, да?
Бриджит провела рукой по своей шее.
— Нет, пожалуй.
— Ты знаешь, что такое настоящее одиночество? Я имею в виду одиночество как непрерывное состояние? Когда жизнь стала бы абсолютно пустой, если бы не чье-то редкое в ней присутствие.
— Не знаю, — ответила Бриджит. — Это… должно быть, очень тяжело для вас.