– Да ну тебя! – отмахнулась Манька.
Сложнее было с чертями-животными. Их то по головке гладили, то резали, а говорить они не могли, только мычали, кричали, лаяли, блеяли, мяукали и кукарекали. Оказалось, и думали они по-особенному. «Я» как таковое отсутствует, а кровь сознания никогда не падала на землю и не пытались ее убить. тут задача состояла в том, чтобы понять, кто и зачем замучил животное до смерти в избе или неподалеку.
Наверное, во время таких ритуалов баба Яга каким-то образом лишала избу сознания и подвижности, иначе, как избы не рассмотрели в Бабе Яге мучителя? Зачем так долго терпели насилие и унижения?
Еще проблемы были с чертями, которые изображали немых и убогих. Понять их оказалось сложно: слова они произносили с разрывами, говорили одно, а подразумевали другое, мышление было чудное. Больные люди все время ориентировались на внутренний голос, который отдавал им приказы, выступая в качестве кукловода, и вроде не произносились слова вслух, но пространство вокруг таких чертей как бы цементировалось. Коварство Бабы Яги не знало границ, обманутые до последней секунды не знали, что их вот-вот убьют.
Иногда у чертей было все как в жизни, и кроме них удавалось рассмотреть некоторые детали ландшафта или часть комнаты, будто кроме слов, которые держали черта, в стену его темницы попадало и пространство извне. Скорее всего, это были собственные воспоминания избы, от которых она бежала. С этими чертями проблем не было, они уходили в другое измерение тут же. порой Манька не успевала понять, что их тут держит.
Манька то ругалась, то удивлялась, то вела интересную задушевную беседу, то отбивалась от насильников и убийц. И так раззадорилась, что не сразу заметила, что чертей почти не осталось. Пещера стала гротом, грот углублением, а сверху нависла земля, готовая вот-вот рухнуть. С последней дюжиной чертей пришлось покорпеть: объясняться они ни в какую не хотели, считая ее недостойной речей, а последние совсем расстроили.
И вдруг чертей не осталось…
Она еще раз хотела осмотреть пещеру, но ее настиг голос Дьявола:
– Манька, беги обратно в избу! Пещеру вот-вот завалит! – и она трусцой рванула к выходу. Вперед можно было бежать как обычно, пять шагов – и в избе.
Дьявол сидел в кресле-качалке, на лице светилась снисходительная улыбочка, а полуприкрытые глаза были краснющими, как у чертей. Только если в глазах чертей был лишь отсвет, то его были самыми, что ни на есть настоящими углями.
– Уф! – она оглянулась и ничего не увидела.
Позади – никакой дыры, обычная бревенчатая стена. Она видела эту стену и глазами, и затылочным зрением. Наверное, был повод гордиться собой. Чувство новое, приятное. Она немножко завинилась, понимая, что, наверное, нельзя любить себя такой любовью, но оправдание нашлось тут же: Дьявол любил себя больше. Манька с интересом посмотрела в его сторону и открыла в себе новую ипостась: ей тоже нравилось быть Богом, когда каждую свою мысль, каждый свой поступок можно разложить на приятное времяпровождение и невозмутимое состояние при различных обстоятельствах, – и не искать Благодетеля, который приступит и порешит… Даже похвала Дьявола не стала бы ей чертом: она выиграла самую интересную битву. И хотя за окном брезжил двенадцатый рассвет бессонных суток, спать совсем не хотелось.
– Будем смотреть на другие стены? – поинтересовалась она у Дьявола.
– Не сейчас, – ответил он. – Посмотрим зеркало, а прочие помещения осмотрим, когда выспишься. Если хоть один черт остался, после твоего головокружительного успеха он обязательно себя проявит. Убрать надо всех, до последнего чертика, иначе избы нам не помощники. Черти – это только передовая позиция.
Дьявол тяжело вздохнул и взглянул на нее с сочувствием.
– Пока ты чертями занималась, я не сидел без дела. Хотел бы я стать добрым вестником, но мы не в сказке. Маня, проблемы только начались, и решать их придется быстро, времени у нас мало.
– Что? – настроение Маньки резко упало.
– Есть еще покойнички, есть… Но черти не дадут туда пройти, пока хоть один мельтешит в глазу. У Бабы Яги тут лаборатория была. Умнейшая была женщина, ума – царская палата, до сих пор не могу смириться с ее утратой… – Дьявол состроил скорбное лицо, чуть не проронив слезу, достал платочек, промокнув уголки глаз. – Она тут отрабатывала приемы управления людьми и нечистью – на все руки мастерица! Да мог ли я дочку этой гениальной женщины не усадить на трон?!
Хвалебные речи Дьявола в адрес старухи-свиньи Манька пропустила мимо ушей. У него вся нечисть была бесценной и полезной.
– Начинаю чувствовать себя маньяком? – она с сомнением покачала головой.
ebooksa