Договор с владелицей помещения заключили сроком на два года с ежегодной арендной платой (включая оплату мебели и убранства) 8 тыс. руб., а затем продлевался новыми домовладельцами. Здесь 31 октября 1866 г. состоялось празднование первой годовщины клуба. Побывавший на этом вечере репортер газеты «Голос» отмечал развешанную по стенам клуба коллекцию картин разных художников, а также размещенную в отдельном зале подборку произведений умершего незадолго перед тем К.Д. Флавицкого, включавшую картину «Княжна Тараканова» и «Христианские мученики в Колизее». Последняя в ходе аукциона, состоявшегося здесь в декабре того же года, приобретена императором Александром II за 12 000 руб. В дальнейшем в залах Собрания устраивалась постоянно действующая выставка-продажа художественных произведений.
Деятельность Клуба художников поначалу состояла в проведении рисовальных вечеров, любительских спектаклей, костюмированных балов, концертов, литературных чтений, лекций по различным аспектам общественной жизни и в организации других видов досуга. Имелась при клубе и библиотека. «Артистические вечера Собрания художников составляются прекрасно, с большим тактом и разнообразием, и начинают привлекать многочисленную публику. <…>, — отмечал репортер. — Артистический элемент уже и теперь состоит там на первом месте, карточная игра почти изгнана, и Собрание имеет вполне семейно-артистический характер».
Занавес на сцене клуба, выполненный по рисунку М.О. Микешина, изображал на фоне звездной ночи аллегории трех искусств: Музыки, Поэзии и Живописи и сидящего у их ног козлоногого сатира со свирелью. Петербургские газеты регулярно печатали объявления о мероприятиях Общества. Так, в «Петербургском листке» от 17 января 1867 г. сообщалось о прошедшем накануне бенефисе актера И.Ф. Горбунова, собравшем 100 руб. серебром, на этом же вечере Я.П. Полонский читал отрывки из своей поэмы «Братья». Та же газета, от 11 марта объявляла, что «во время Поста… <…> …Назначены художественные вечера с живыми картинами по четвергам и субботам. <…> Воспитанники Императорской Академии художеств, не члены Собрания, желающие участвовать в рисовальных вечерах, по рекомендации г.г. действительных членов Собрания могут получать на эти вечера бесплатные билеты». 22 апреля 1867 г. Комитет Собрания уведомлял «г.г. членов и гостей, что по вторникам в Собрании проводятся художественные вечера („гости платят за мужские билеты 2 руб., за дамские — 1 руб. серебром“), по четвергам проводятся семейные танцевальные вечера („гости платят по 1 руб. без различия пола“), по субботам — рисовальные вечера, музыка, чтение, в воскресенье 7 мая — обед и прощальный вечер для сезонного закрытия вечеров Собрания». С осени 1867 г. в Собрании проводились вечера хорового пения под руководством Г.А. Демидова.
Приведем еще один фрагмент описания праздничного вечера, состоявшегося 17 апреля 1868 г. в честь дня рождения императора: «Праздник этот удался блистательно. Публики собралось много, и клуб может себя поздравить с материальным успехом. <…> Программа вечера была составлена очень разнообразно и интересно. В концерте принимали участие хор Собрания, артисты Императорских театров и Общества славянских певцов со своим диригентом [дирижером] г. Славянским, имевшим опять большой заслуженный успех. Концерт разделялся на три части. Первая состояла из увертюры „Эврианты“ (Вебера), пения г. Славянского и г-жи Скордули и песни Рубинштейна, весьма удачно переложенной для хора и оркестра г. Демидовым. Вторая часть началась „Хотой Арагонской“ Глинки, затем хор исполнил песню г. Балакирева (переложенную для хора г. Демидовым), г. Славянский спел малороссийскую песню и русский романс. Это отделение кончилось хором дервишей и турецким маршем из оперы Бетховена „Афинские развалины“. Третья часть состояла из пения славянских певцов (хор и соло) и из торжественной увертюры А. Рубинштейна, посвященной Государю Императору. Во время этой увертюры открылась живая картина, изображавшая апофеоз. Публика, очевидно, осталась довольна вечером и восторженно приветствовала русский национальный гимн.
К началу 1870-х гг. объединение насчитывало более 250 действительных членов и более 130 членов-любителей, к концу 1870-х гг. — более 400 членов.
На средства общества у наследников умершего в 1869 г. композитора А.С. Даргомыжского выкуплены и переданы Дирекции Императорских театров права на постановку последней оперы „Каменный гость“. Этому событию предшествовали печатные выступления Ц.А. Кюи и В.В. Стасова („Послание к Санкт-Петербургскому собранию художников“), убеждавших в необходимости подобной акции. Премьера оперы состоялась 16 февраля 1872 г.; дирижировал Э.Ф. Направник, в роли донны Анны выступала Ю.Ф. Платонова, в роли дона Жуана — Ф.Ф. Комиссаржевский. Эта акция была высоко оценена современниками и широко комментировалась в прессе.
Обществом были собраны деньги для сооружения памятника М.И. Глинке в Смоленске — благотворительный концерт из произведений композитора состоялся в помещении Собрания 14 ноября 1870 г.; дирижировал Балакирев.
В январе 1875 г. на добровольные пожертвования членов Собрания была учреждена бесплатная воскресная рисовальная школа для неимущих, в которой обучалось до четырехсот лиц обоего пола.
9 февраля 1877 г. после одного из посторонних мероприятий, состоявшегося в помещении Собрания, которые сдавались внаем, общество было Высочайшим повелением закрыто по представлению градоначальника Ф.Ф. Трепова. Разбирательство по поводу закрытия Собрания художников тянулось до конца года, пока, наконец, было Высочайше разрешено продолжить работу.
В последующие два года Собрание художников продолжало проводить балы, семейные вечера, любительские спектакли и музыкальные концерты, в которых иногда принимали участие и профессионалы. Однако теперь его мероприятия проводились на Большой Морской, 16, в доме, также некогда принадлежавшем М.Ф. Руадзе»[605].
После Клуба художников, в 1872–1919 гг., в зале А.Н. Павловой проходили заседания и концерты Санкт-Петербургского общество камерной музыки. О нем также хочется рассказать подробнее. Учреждено в 1891 г. как Общество любителей-исполнителей камерной музыки (учредители — Е.Г. Белинг, В.П. Бражников и др.), цель Общества — предоставление любителям камерной музыки возможности совместных исполнений произведений этого рода и содействовать распространению интереса и любви к камерной музыке. Общество состояло в основном из любителей, а позже и профессионалов. Число его членов в разные годы различно — сначала немногим более 40, а в 1915 г. уже 150. Общество устраивало в среднем около 20 музыкальных собраний в год, на каждом из которых бывало и не менее 40 слушателей и более 100. В репертуар собраний входила как зарубежная, так и русская классика; исполнялись произведения Аренского, Глазунова, Глиэра, Рубинштейна, Чайковского[606]. Помимо музыкальных собраний в 1886–1918 гг. в зале Павловой проходили вечера и спектакли с благотворительными целями, на которых выступали М.Г. Савина и П.А. Стрепетова[607].
Организаторы благотворительных балов проявляли большую изобретательность для привлечения состоятельной публики и сбору средств. Так, огромным успехом пользовался «Ежегодный семейный вечер Санкт-Петербургского общества архитекторов в пользу кассы вдов и сирот». Оформление зала, в соответствии со сценарием вечера, своей новизной и оригинальностью каждый раз поражало публику. То она попадала в средневековый замок, украшенный витражами и гирляндами роз, то в Среднюю Азию: появлялся живой верблюд, а на нем — восточная красавица, которая раздавала букетики из живых цветов. А в январе 1900 г. зал убрали «в декадентском вкусе» (огненно-красные деревья на всех стенах), верблюда заменили автомобилем с трубой, и сидящие в нем дамы бросали в толпу гостей букетики живых цветов из Ниццы. «Танцы продолжались до трех часов ночи… Масса публики дала хороший сбор и обеспеченное существование для 37–40 семей, обделенных судьбою»[608]. На одном из банкетов, прошедших в зале Павловой к 40-летию введения в стране судебных уставов, присутствовали 600 человек. Они потребовали амнистии политзаключенным. Среди участников встречи были В.Г. Короленко, М. Горький, Л.Н. Андреев, Е.В. Парле, в результате многих арестованных освободили. В начале ХХ в. в доме работал драматический кружок актеров-любителей, в котором участвовал А. Блок. Поэт выступал здесь и в послеоктябрьские годы (в «Клубе городской охраны»), читал стихи о России, поэму «Скифы», а после драматического кружка, сменяя друг друга, в доме работали кружки любителей оперетты и комической оперы, Студия театрального новатора В.Э. Мейерхольда.
«Зал Павловой, — отмечает Ю.Л. Алянский, — как большинство такого рода залов, придерживался традиции устраивать спектакли и вечера с благотворительной целью. Н.Н. Ходотов поставил „Вишневый сад“ в пользу студентов Университета. Состоялись балы-маскарады в пользу еврейской студенческой кассы университета и в пользу студентов-мусульман. В 1911 г. — снова благотворительный вечер, устроенный Ходотовым, на этот раз в пользу студентов-технологов: две пьесы А.Т. Аверченко — „Красивая женщина“ и „Рыцарь индустрии“. В концертном отделении выступили сам Аверченко, А.И. Куприн, певица Н.В. Дулькевич.
В 1913 г. в зале Павловой работала уже упомянутая Студия В.Э. Мейерхольда, ставшая центром театрального новаторства. В ее программе значилось: изучение техники сценического достижения; основные принципы сценической техники импровизационной театральной итальянской комедии (comedia dell’arte) и применение в новом театре традиционных приемов спектаклей XVII и XVIII вв.; музыкальные чтения в драме и т. д. Занятия приходили три раза в неделю по три часа вечерами. Вместе с Мейерхольдом в работе Студии участвовали режиссер В.Н. Соловьев, композитор М.Ф. Гнесин, художник Ю.М. Бонди. Студийные сценические опыты можно было увидеть на открытых вечерах-показах, почти всегда зрители присутствовали на занятиях. К числу старших студийцев принадлежали Л.Д. Блок, В.П. Веригина, К.Э. Гибшман, К.К. Тверской, Е.И. Тиме. Посещение Студии считалось престижем среди петербургской публики и среди иностранных гостей, здесь бывали, в частности, Линдер и Маринетти. „Конечно, комедианты Студии были в большинстве своем молоды и неопытны, но они страстно искали пути к возрождению театра. Все, что делалось в Студии В.Э. Мейерхольда, было задорным и веселым творчеством“, — писал театровед А.И. Дейч»[609].
В 1913–1916 гг. на сцене зала Павловой выступал «Фарс» А.С. Полонского. «Александр Семенович Полонский, — читаем мы в посвященном ему очерке, — был известным опереточным комиком. На опереточной сцене он пользовался постоянным и заслуженным успехом. Но его тянуло к более масштабной театральной деятельности. Первый его театральный проект — театр эстрадных миниатюр „Летучая мышь“ — не принес ему лавров, прежде всего, из-за того, что своему детищу по неясной причине присвоил чужое прославленное имя, очевидно, рассчитывая возбудить интерес публики таким странным способом. Но актер после провала не унывал и открыл в зале Павловой еще один театр под названием „Троицкий фарс А.С. Полонского“ и продолжил демонстрацию легковесных пьесок игрового характера. В их числе шла пьеса, посвященная царкосельским альковным приключениям — „Царские грешки“. В ней под прозрачными псевдонимами действовали балерина Ксешинская и наследник престола будущий царь Николай II. Не обошлось без скандала. Во время исполнения пьесы (это было уже в 1917 году) один из зрителей, офицер, прервал спектакль громкими репликами об оскорблении императорской особы. В зале началась потасовка. Группа зрителей ворвалась за кулисы и пригрозила артисту Емельянову, игравшему Ники, что „без крови не обойдется“. Но все-таки, кажется, обошлось. Пьесу сняли, и через несколько дней зрители на здешней сцене увидели другой фарс „Приют любви“, главным атрибутом которого была кровать, а также демонстрация нижнего белья. Как отмечали газеты, белье у актрис было изящное и дорогое. В 1918 году Полонский эмигрировал, и его сценическая карьера прекратилась»[610]. И еще один эпизод из театральной жизни зала Павловой в предреволюционные годы. Здесь показали скандальный спектакль, поставленный Евреиновым и Михаилом Фокиным по пьесе Сологуба «Ночные пляски», где танцевали двенадцать обнаженных «королевен-босоножек». Спектакль был разовым: его показали сначала в Юсуповском дворце, затем в театральном клубе «Лукоморье» и наконец в зале Павловой[611].
Одна страница зала собраний А.Н. Павловой связана с деятельностью Дома Польского «Огниско» («Очаг»). Как пишет Т.М. Смирнова, автор монографии, посвященной деятельности польских общественных организаций в нашем городе: «В ходе Первой русской революции, на основании Временных правил об обществах и союзов 1906 г., в разных городах России стали создаваться Польские Дома как место сосредоточения — очаги — общественной жизни местных польских колоний. По форме регистрации эти организации числились обществами, а по содержанию работы были клубами, своеобразными домами культуры, так как сфера их деятельности включала различные направления — досуговое, просветительское, художественное и пр., а также неформально объединяла все польские организации того или иного города.
В Петербурге Дом Польский „Огниско“ зарегистрирован 6 марта 1907 г. По Уставу, целью организации — объединение польской общественности в Петербурге и создание условий для постоянных культурных контактов. Членами „Огниска“ могли быть лица польской национальности любого пола. Социальный состав не регламентировался, но, по общему правилу, студенты высших учебных заведений могли участвовать в работе организации только на правах гостей. Членский взнос составлял 15 рублей в год. Члены делились на действительных, пожизненных и почетных, все принимались на общих собраниях. Правление (Комитет) общества избирались на общем собрании, причем регламент предусматривал 50-процентную ротацию членов правления в течение года по жребию.
Социальный состав членов „Огниска“ был преимущественно интеллигентско-мелкобуржуазным, а в Правлении присутствовали представители польской политической и культурной элиты. Первым председателем „Дома Польского“ стал адвокат, генерал, член Государственной Думы Александр Бабяньский, вице- председателем — Стефан Яблоньский, казначеем — Михаил Козерский, секретарем и одновременно библиотекарем — Бронислав Зданович…
В дальнейшем руководящий состав „Огниска“ неоднократно менялся, но многие избирались неоднократно, только занимая разные посты в составе Правления».
Т.М. Смирнова выделяет в деятельности «Огниска» несколько направлений: проведение различных докладов, имевших общественное звучание: организацию концертов и вечеров с концертной программой, преимущественно национальных авторов; формирование доступной библиотеки; создание разнообразного досуга для сплочения петербургской Полонии — балов, юбилейных торжеств, вечеринок, допускались даже азартные игры. По утверждению газеты Dziennik Petersburski, Правление «Огниска»: «…делает все, чтобы сосредоточить в себе польскую жизнь с любой точки зрения — как общественной, так и культурной», вход на мероприятия для членов «Огниска» был бесплатный (за редким исключением), посетители платили 1 руб., студенты — 30 коп.
ebooksa