Миры Бесконечности

– Сними их сама.

Он резко разворачивается и, не сказав больше ни слова, выходит из тренировочного зала. Хмурясь, я борюсь с веревками. Лицо Тео смягчается, и он тянется, чтобы помочь мне, но я отдергиваю плечо.

– Не прикасайся ко мне, – рявкаю я. – Сама справлюсь.

Он поднимает руки перед собой и опускает глаза.

Я выдыхаю, старательно сосредоточиваясь на веревках, а не на злости на Гила. А затем медленно вдыхаю, желая, чтобы веревка распустилась, пытаясь вызвать ощущения, которые возникли, когда лечила себя. Я сосредоточиваюсь на боли, которая окутывает руки и грудь, а также на узлах, стягивающих запястья. А потом представляю, как они растворяются и уплывают в туман.

Я представляю, как освобождаюсь.

Веревки ослабевают, и, когда я опускаю глаза, то вижу, что они лежат кучей у моих ног.

– Прости, – тихо извиняется Тео, когда я отталкиваю их подальше.

Я разворачиваюсь и направляюсь к выходу, но он хватает меня за запястье.

– У меня не было выбора. Я не мог рисковать, опасаясь, что Гил расскажет остальным о Мартине.

– О чем ты? – нахмурившись, спрашиваю я.

Он молча смотрит на дверной проем, словно проверяет, что там не собралась толпа зевак. И только убедившись, что нас здесь только двое, он еле слышно говорит мне:

– Я хочу, чтобы ты помогла мне спасти моего брата.

Глава 27

Мы с Тео обсуждаем разные идеи, как помочь Мартину, но ни одна из них нам не нравится. Они либо слишком сложные, либо слишком дерзкие. А ведь нам нужно разработать такой план, который не поставит под удар Поселение, и это самое сложное.

Но в одном мы согласны: мы не оставим Мартина гнить в темнице. Тем более, есть шанс вернуть его разум.

Я не разговаривала с Анникой несколько дней. И меня сильно задело, что я больше не вхожу во внутренний круг Поселения. Возможно, я никогда и не была его частью. Но осознать это смогла только тогда, когда перед моим носом захлопнули двери.

Да, мне никогда не хотелось быть шпионом. Не хотелось причинять кому-то боль ради высшего блага. Но ответственность и возможность покинуть эти стены… Я не осознавала, насколько мне это нравится, пока у меня это не отняли.

Жители Поселения считают, что я не понимаю их миссии. Но это неправда. Просто я хочу лучшей загробной жизни для всех. И верю в человечность. Я хочу помочь. Но они настолько уверены, что к победе приведет только один путь, что не видят ценности в новой идее. Не видят во мне того, к кому можно прислушаться. Не видят во мне члена Сопротивления, который может изменить ситуацию к лучшему.

Я способна не только играть в переодевание, как выразился Гил. И, возможно, когда-нибудь мне удастся им это доказать. А сейчас? Мне необходимо доказать это самой себе.