Гил скользит пальцем по изгибу моей талии. А затем прижимается губами к виску, отчего у меня в груди начинают порхать тысячи бабочек. Я поднимаю подбородок, чтобы посмотреть, отразилась ли на его лице нежность, которой пропитан поцелуй, но вижу лишь напряженность.
– В чем дело? – спрашиваю я, вдруг резко осознав, что мы лежим в объятиях друг друга, но при этом он выглядит так, будто между нами целый океан.
Заметив мой пристальный взгляд, Гил расплывается в нежной улыбке:
– Прости. Просто иногда трудно отделаться от мыслей. Вот и все.
– Ты переживаешь из-за фестиваля.
Он касается большим пальцем моего плеча:
– Я переживаю за тебя.
Я открываю рот, чтобы уверить его, что со мной все будет в порядке. Но слова застревают в горле, сменяясь мыслями, которые впиваются в нервы, как острые зубы. Меня охватывает беспокойство. Сожаление. И безграничная печаль.
Главной целью всегда было сделать загробную жизнь безопасной для людей. Но она казалась недостижимой, абстрактной. Хотя я время от времени представляла, каким будет лучшее будущее. На что оно будет похоже.
– Как думаешь, можно ли провести день без страха? – спрашиваю я так тихо, что сомневаюсь, что Гил услышал.
Я чувствую, как бьется его сердце под футболкой.
– Чего бы ты ни боялась, ты не должна справляться с этим в одиночку, – мягко отвечает он. – Я разделю твои страхи, если ты мне это позволишь.
Я закрываю глаза и крепче обнимаю его за плечи. Гил пережил больше, чем кто-либо из моих знакомых. Он заслуживает стать свободным. Заслуживает загробной жизни без страха.
Мне хочется верить, что маленькая часть меня тоже этого заслуживает. Вот почему я не могу повернуть назад. И должна довести план до конца.
Будущее намного больше, чем мое сердце.
– Спасибо, – благодарю я. – Но думаю, мне необходимо справиться с ними самой.
Гил прижимается щекой к моим волосам:
– Я верю в тебя. Хотя уже очень давно ни во что не верю.
Мы лежим в обнимку на диване, уставившись в потолок и переплетя пальцы, словно у нас в запасе все время мира.
Глава 46