– Больно будет, – предупредил он.
– От правды бывает больно. Мне все равно.
– А мне – нет, – вздохнул он. – Сынок, в мире нет никого, ни одного человека, которого мне хотелось бы уберечь от боли так, как тебя. И это слишком тяжелая ноша для твоих плеч – особенно сейчас. Это тебя убить может, Гарри.
– Это не вам решать, – негромко произнес я.
Меня даже удивило, как спокойно я это произнес.
– Я хочу правды. Дайте ее мне. Или уходите из моего дома и никогда не возвращайтесь.
Досада, даже гнев мелькнули на лице старика. Глубоко вздохнув, он кивнул, положил бумажный пакет на журнальный столик и скрестил руки на груди, глядя в камин. Морщины на его лице словно разом сделались глубже. Взгляд его уперся в огонь и сделался жестким, даже пугающим.
– Ладно, – сказал он. – Спрашивай. Я отвечу. Но это может многое для тебя поменять, Гарри. Это может поменять твои мысли, твое отношение.
– К чему?
– К себе. Ко мне. К Белому Совету. Ко всему.
– Переживу.
Эбинизер кивнул:
– Ладно, Хосс. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал.
Глава 35
– Начнем с простого, – сказал я. – Откуда вы знаете Кинкейда?
Он выдохнул и поморщился:
– По ремеслу.
– Ремеслу?
– Да. – Эбинизер присел на угол дивана.
Щен проковылял на своих пухлых лапах, обнюхал его и завилял хвостиком. Эбинизер улыбнулся ему и почесал его за ушами.