Был включен механизм продразверстки. В Астраханском уезде было принудительно изъято 10 % коров и 40 % голов мелкого скота.
Проще было с рыбой и овощами, впрочем, не благодаря централизованному снабжению, а за счет свободной торговли. На складах имелось 80 тысяч тонн соленой рыбы.
Эти запасы удалось создать только за счет принудительной мобилизации горожан. Еще в мае 1919 года была введена трудовая повинность. Она распространялась на всех мужчин и женщин в возрасте от 15 до 50 лет, кроме беременных, инвалидов, многодетных, жен красноармейцев и жен членов профсоюзов[1392]. Горожане убирали хлеб, косили сено и заготавливали рыбу в бочки.
Кроме того, еще весной населению было роздано 1000 тонн семян для развития садов и огородов, а из Саратова и Казани прислали посевной картофель.
Товаров для обмена с селянами тоже не хватало. К середине октября из Центра поступило только 28 % плановых поставок. Москва ссылалась на наступление Деникина и рейд казаков Мамонтова.
В Астрахани ощущался дефицит мыла и мануфактуры. Впрочем, было завезено 35 000 пар обуви, однако для миллионной губернии вряд ли эта цифра может рассматриваться как сколь-либо достаточная. Запасы чая были ничтожны, масла не было вовсе, а спичек по состоянию на октябрь имелось только 50 ящиков. Контрабандные поставки керосина из Баку позволяли обеспечить население скудной нормой в 2,5 литра керосина на семью в месяц[1393].
Села, конечно, сидели без товаров. С мая по октябрь в Федоровке, Михайловке, Ивановке, Владимировке, Верхнем Баскунчаке и других поселениях весьма зажиточного Енотаевского уезда не было табака, мануфактуры, чая, сахара и кожевенных изделий.
Местное производство почти остановилось из-за отсутствия сырья и рабочей силы.
Прекратился сплав леса с верховьев Волги. К середине августа поставки обеспечили только 3 % от потребностей. Полностью закончились запасы липы. Над бондарными мастерскими нависла угроза паралича, что, в свою очередь, исключало вывоз рыбной продукции. Для производства тары власти приняли решение отправить на слом 195 старых барж и баркасов. Ввиду отсутствия китайского чая стали изготавливать местный травяной. Для нужд РККА открыли две ватные фабрики. Судостроительные заводы изготавливали сельхозинвентарь. Организовали даже небольшое предприятие по производству чернил и типографской краски! Их качество было низким, и некоторые статьи в газетах прочитать было совершенно невозможно.
Рыбное хозяйство
Кризис в рыбном хозяйстве усиливался. Гражданская война резко ограничила приток иногородней рабочей силы. Помимо того, часть нижегородских, калужских и пензенских крестьян, ранее зарабатывавших на промыслах Астрахани, теперь разделила помещичьи земли и могла заняться хлебопашеством.
Весной 1919 года число работников промыслов сократилось до 24 300 человек, то есть впятеро, по сравнению с 1914 годом. Добывать рыбу было некому[1394]. Уловы сократились. А то, что добывалось в море, изымалось в первую очередь для нужд Красной армии – по некоторым оценкам, до 80 %[1395]. Местное население не могло купить рыбу ввиду отсутствия ее на рынке, а ловцы не могли заработать ввиду установления твердых цен.
Весной 1919 года прошло принудительное объединение ловцов в артели.
К 1 ноября в губернии насчитывалось 472 коммуны и артели, в основном ловецкие. В рыболовецких Астраханском и Красноярском уездах их было соответственно 225 и 151, в то время как в Енотаевском всего 20, а в Черноярском – 10[1396].
Было национализировано еще свыше 1000 промыслов и все суда местного флота. Но общий объем добычи так и не увеличился. Если в 1917 году было добыто 17,3 млн пудов рыбы, то в 1918 году – 9,8 млн пудов, а в 1919 году – в пределах 10 млн пудов.
Голод докатился до приморских сел, где о нем не слышали с момента их основания. Вот что писала газета «Коммунист»:
«В селе Тишково 5000 душ. Жители занимаются рыболовством. Многие ждут белоказаков, которые якобы спасут их от голода. В стан белых ушло 120 человек, в том числе и местный поп – отец Александр Блахов со своей челядью в количестве 6 человек. Жители говорят, что от голода»[1397].
По 25 дельтовым селам общее количество ловцов сократилось в 3,15 раза, а морских – в 10 раз[1398]. Общее число судов уменьшилось почти в полтора раза. От рыболовства отошли 20–50 % населения, переключившись на огороды и мелкую торговлю. Отдельно стоит отметить, что ловцы отказались от рискованного выхода в море, предпочитая теперь реку. Речные уловы были ниже, но для семьи хватало и соленой воблы.
Сказать, что власти не предпринимали никаких мер по поддержке производства, нельзя. Например, большая работа была проведена по доставке на промыслы соли из Баскунчака. Была организована мобилизация населения в период путины с отменой выходных и праздничных дней: на разделку, засол и заготовку рыбы. Но мобилизованным толком не выдавали ни хлеба, ни обуви, ни одежды. И хотя на промыслы удалось привлечь еще 20 000 человек, их принудительный труд не стал особо производителен. Реформа оплаты труда внесла свой вклад в падение производства. Если ранее применялась сдельная оплата, что стимулировало к интенсивной работе, то теперь произошел переход на уравнительные заработки, и люди смотрели, чтобы не переработать.
Городское хозяйство
ebooksa