Настало время принятия резолюций.
Цыпин зачитал совместный текст, внесенный левыми эсерами и максималистами. «Капитуляция перед германским империализмом открыла путь для захватнических стремлений других хищников: японских, французских, английских, – и неизбежно влечет трудовой народ к капитуляции и перед отечественной буржуазией», – заявил он. И продолжил: «Советская власть не является в настоящее время в полной мере выразительницей интересов и чаяний трудового народа, так как занимает соглашательскую позицию с буржуазией и иноземным империализмом. Нужно объединить все революционные силы, перешагнуть через ту роковую черту, к которой нас привела передышка, и твердо встать на путь трудового строительства с введением трудовой повинности, созданием армии – регулярной и повстанческой, и немедленной экспроприацией всего достояния промышленной, торговой и финансовой буржуазии».
Большевики поручили зачитать свой проект резолюции Федору Дайковскому. Дайковский представлял профсоюз артистов, до революции работал в цирке и к заданию подошел ответственно. Хорошо поставленным голосом, с паузами и выражением, он зачитал текст. Условия мира архиневыгодны, – соглашались коммунисты с оппонентами, – но внутри царит разруха, нет продовольствия, армия только воссоздается, и ей приходится воевать с внутренним врагом, взявшим в руки оружие. Большевики предложили всецело поддержать центральное правительство, признать подписание Брестского договора безусловно верным, призвали ограничить национализацию только крупными торговыми и промышленными предприятиями, использовать инструмент низовой коммуны и ввести монополию на торговлю продуктами питания.
Левые эсеры и максималисты были уверены в поддержке большинства зала, но тут выяснилось, что у селян есть своя, особая точка зрения.
С места поднялся делегат от крестьян Половков и предложил прекратить изъятие хлеба у трудового крестьянства и неуклонно держаться социализации земли. Последнее означало изъятие земли у казачества и неизбежное провоцирование вооруженных выступлений казаков. Германскому империализму делегат Половков тоже уделил внимание, осудив грабительские требования немецкого посла графа Мирбаха. После Половкова слово взял правый эсер Азербеков со своим вариантом резолюции, где прямым текстом было сказано: «Нужно заменить власть комиссаров народной властью. Да здравствует Учредительное собрание!»
Голосовали после очередного перерыва открытым способом. Голосование принесло следующие результаты: за резолюцию Половкова 187 голосов, за левоэсеровскую – 181, за большевистскую – 178.
Проект Азербекова получил всего 4 голоса. Ее автора в зале, впрочем, не было. Возможно, с ним пообщались в перерыве делегаты, относящиеся к Учредительному собранию критично, либо сработали какие-то иные мотивы.
Победа Половкова означала неизбежный кризис. Она означала рост цен и голод для Астрахани, и риски восстания среди казачества. В руководстве съезда результат голосования не устраивал никого. Цыпин и Трусов предложили считать резолюцию не принятой вообще, раз уж голоса разделились на три практически равные части, но воодушевленные неожиданным успехом сельские делегаты с ними не согласились. А городских делегатов было меньшинство.
В результате опытный президиум решил не торопиться. Съезду предстояло выслушать еще множество докладов по направлениям работы, между тем как не все сельские делегаты могли задержаться надолго в городе. Многие из них рассказывали про ограниченные командировочные – всего 8 руб. в день, – чего не хватало на еду и размещение.
Дальше последовали выступления из уездов и доклады комиссаров о проделанной работе. Мы уделили этому внимание в предыдущих главах, поэтому не будем повторяться. По итогам выступлений II Астраханский съезд Советов принял резолюцию о работе Краевого совнархоза. Ему предстояло выявить недостатки в использовании богатств региона и определить план мероприятий по развитию экономики. Особое внимание предполагалось уделить производству товаров, которые край мог бы обменять на предметы и продукты, здесь не производящиеся.
Трусов вернулся к вопросу о хлебной монополии. Он написал резолюцию, в которой формально такая монополия провозглашалась, но закупать хлеб предлагалось по рыночным ценам (устанавливаемым съездами волостных и сельских комиссаров), а принудительное изъятие хлеба требовалось согласовывать с местными Советами.
Были сделаны широкие уступки в пользу русских и украинских крестьян, захвативших землю у киргизов и калмыков. Эти самозахваты узаконивались через решения специальных комиссий. Пострадавшим было обещано возмещение убытков и даны гарантии от выселений.
Съезд ввел запрет на практику сдачи казаками свободной земли в аренду. Земля теперь принадлежала только тем, кто на ней работал.
Также было решено профинансировать мероприятия по закреплению песков.
Тем временем в Москве произошли события, словно громом поразившие партнеров по астраханской коалиции. 6 июля в здании германского представительства был застрелен граф фон Мирбах, официальный посол кайзера в Советской России. Ответственность за убийство взял на себя ЦК Партии левых эсеров, прямо объяснивший, что он хочет развязать с Германией революционную войну. Ленин, мобилизовав верных латышей, разоружил левоэсеровские дружины и приказал арестовать всех делегатов ПЛСР, прибывших на V съезд Советов.
10 июля в астраханских «Известиях», редактором которых в это время был большевик Иванов, был размещен разгромный материал против левых эсеров, в которых партия характеризовалась последними словами. Одновременно из Москвы поступила телеграмма за подписью наркома внутренних дел Григория Петровского с требованием немедленного удаления левых эсеров со всех руководящих постов.
Иван Липатов срочно собрал губисполком. Первым делом руководители астраханского исполкома… «осудили телеграмму комиссара внутренних дел, отметили отрицательное отношение фракции в губисполкоме и астраханской организации левых эсеров к вооруженному выступлению ЦК и заявили о намерении совместно работать в интересах народа»[773]. Спустя сутки было подчеркнуто, что «губисполком продолжает дружескую работу на благо трудового народа»[774].
По инициативе Цыпина было строго-настрого указано никаких критических материалов против левых эсеров в местной прессе не размещать.
Но вопрос о событиях в Москве неизбежно было нужно выносить на съезд.
На следующий день прибывший из столицы делегат V Всероссийского съезда Советов Морозов рассказал про убийство Мирбаха, арест Дзержинского, перестрелки на улицах и распад большой коалиции.
ebooksa