Иисус Христос. Жизнь и учение. Книга II. Нагорная проповедь
С. Кьеркегор
Совет не многословить в молитве может относиться не только к внешним формам молитвы, но и к ее внутреннему содержанию[305], особенно если его рассматривать в свете напоминания о том, что Бог заранее знает все, в чем человек нуждается. В молитве наибольшую ценность представляет не то или иное земное благо, которое человек может получить благодаря ей, а сама молитва, само предстояние перед Богом, чувство присутствия Бога. Датский философ-экзистенциалист С. Кьеркегор (1813–1855) так описывает опыт молящегося человека:
Было что-то, чего он так жаж дал, какая-то вещь, столь важная для него; ему так было важно верно поведать о себе Богу, и он боялся забыть сказать о чем-то в молитве, ах, и он боялся, что, если он это забудет, Бог Сам не вспомнит об этом: потому он стремился собраться умом, чтобы откровенно высказать все в молитве. И что же случалось с ним дальше, если, конечно, он был откровенен в молитве? А случалось с ним нечто удивительное; по мере того, как он все откровеннее и откровеннее молился, ему все меньше и меньше приходилось говорить, пока наконец он не умолкал совершенно. Он умолкал, и, – что гораздо больше, чем просто молчание, – вместо того, чтобы говорить, он начинал слушать. Он думал, что молиться – значит говорить, он у знавал, что молиться – значит не просто молчать, но – слушать. Так и есть: молиться – не значит слушать самого себя, говорящего, но значит прийти в молчание и, умолкнув, ждать до тех пор, пока не услышишь Бога[306].
Услышать Бога, почувствовать в Нем Отца, ощутить Его присутствие в своей жизни – вот что оказывается подлинной целью молитвы. Это красноречиво иллюстрирует молитва «Отче наш», в которой практически отсутствуют прошения, касающиеся земных нужд и потребностей человека (за исключением прошения о хлебе насущном, если под этим хлебом понимать материальную пищу), но которая всецело сосредоточена на реальностях духовной жизни: имени Божием, Царствии Божием, воле Божией, оставлении грехов и избавлении от диавола. Эта немногословная молитва является конкретным примером того, как последователь Иисуса призывается молиться, не говоря лишнего, но обращаясь мыслью к Небесному Отцу, отрешаясь от земных забот и восходя умом к высотам Божественного молчания.
Глава 6. «Отче наш»
Ученики часто видели Иисуса молящимся[307] и не могли не ощущать Его близости к Богу. Им тоже хотелось приобщиться к этим особым отношениям с Богом, поэтому однажды, когда Он окончил молитву, один из них попросил Его:
У Матфея мы находим молитву «Отче наш» в составе Нагорной проповеди, где она появляется без просьбы учеников и имеет более полную форму. Приведем оба варианта молитвы (вариант Луки мы приводим в переводе с критического издания[308]):
В научной литературе существуют разные теории происхождения молитвы «Отче наш». Некоторые ученые из числа придерживающихся представления о первенстве Евангелия от Марка считают, что Матфей сочинил молитву на основе отдельных стихов Марка, а именно: слова
Столь замысловатая теория происхождения молитвы призвана объяснить, почему она отсутствует в Евангелии от Марка. Другие ученые, исходя из иных концепций взаимозависимости трех синоптических Евангелий, предлагают другие теории. Исследователи, исходящие из теории двух источников, в основном сходятся во мнении о том, что наиболее древней и аутентичной («восходящей к Q и через нее к Самому Иисусу») является версия Луки[310], к которой Матфей добавил два прошения. Аутентичность версии Луки и ее большее соответствие языку Иисуса, по мнению этих авторов, подтверждается тем, что Иисус в молитве употреблял слово «Отче», трижды в Новом Завете зафиксированное в его арамейском оригинальном звучании:
Между тем разница между версиями Матфея и Луки не столь существенна. Возможно, она обусловлена тем, что разные варианты молитвы «Отче наш» употреблялись в разных христианских общинах. В то же время версия Луки не присутствует ни в одном литургическом памятнике, тогда как версия Матфея вошла во все известные источники, отражающие литургическую практику Древней Церкви, включая «Дидахи» (где она приведена по версии Матфея, с минимальными изменениями, но без сокращений)[312].
Нагорная проповедь Иисуса Христа
Этот факт говорит в пользу значительно большей распространенности версии Матфея уже в I веке. Впоследствии версия Матфея путем гармонической корректировки полностью вытеснила оригинальную версию Луки даже из рукописной традиции Евангелия от Луки.
Большинство теорий происхождения молитвы «Отче наш», предлагаемых современными учеными, являются плодом спекуляций и домыслов. Они не только не основываются на данных самих Евангелий от Матфея и Луки, но и прямо их игнорируют. Если следовать тем двум версиям происхождения молитвы, которые содержатся в этих Евангелиях, то их гармонизация приводит к следующему выводу: Иисус продиктовал молитву «Отче наш» Своим ученикам дважды – один раз в составе Нагорной проповеди, а другой раз в ответ на их просьбу научить их молится. Нет ничего невероятного в том, что дело происходило именно так, как это описывают евангелисты, а не так, как фантазируют ученые, заставляя Матфея сочинять молитву из лоскутов, вырезанных из Марка, или добавлять прошения к версии Луки.
Более того, Иисус мог повторять эту молитву и в других ситуациях, и ученики вполне могли начать использовать ее в собственной молитвенной практике еще при Его жизни. Было бы даже странно, если бы ученики, услышав молитву из уст Иисуса не менее чем дважды, в том числе один раз в ответ на свою прямую просьбу, потом тотчас бы ее забыли и не использовали. Сам Иисус мог произносить эту молитву вместе с учениками, и ее сохранение в молитвенном обиходе ранней Церкви было прямым продолжением той практики, которая сложилась в общине Его учеников.
Молитва «Отче наш» в христианской традиции получила название молитвы Господней. С точки зрения Церкви, это единственная молитва, содержащаяся в литургических книгах, которая не была составлена людьми, но была продиктована Богом для людей. В этом отношении она уникальна. В каком-то смысле она служит образцом для многих других молитв, составленных людьми.
Остается открытым вопрос, на каком языке Иисус изначально произнес эту молитву – иврите или арамейском. На арамейском Он разговаривал с учениками, иврит был языком псалмов и молитв. В пользу арамейского оригинала молитвы говорит тот факт, что два ее начальных стиха текстуально достаточно близки к дошедшей до нас арамейской молитве Каддиш. Время появления Каддиша неизвестно, однако предположительно он был составлен до разрушения Иерусалимского храма в 70 году. Молитва, читавшаяся в завершение той части синагогального богослужения, которая содержала проповедь, включает такие слова: «Да возвеличится и отсвятится великое имя Его в мире, который Он создал Своей волей. Да явит Он царство Свое в жизни вашей и в дни ваши, и в жизни всего дома Израилева, вскорости и в ближайшее время». По мнению ряда ученых, начало молитвы «Отче наш» является обобщением Каддиша[313]; параллелизм слишком велик, чтобы быть случайным совпадением[314]. При этом отмечают, что прошения об имени и царстве часто соседствуют и в других иудейских молитвах[315].
Несмотря на внешнее сходство отдельных прошений молитвы «Отче наш» с иудейскими молитвами времен Иисуса, своей простотой и краткостью она резко контрастирует с большинством этих молитв. Р. Бультман сравнивает «витиеватые, эмоциональные, часто прекрасные с литургической точки зрения, но столь же часто перегруженные формы обращения к Богу в еврейских молитвах» с абсолютной простотой молитвы «Отче наш». Эта молитва, по словам ученого, «возвышается над иудейскими молитвами не только простотой обращения, но и простотой всего своего содержания… Бог рядом; Он слышит и понимает просьбы, которые одна за другой возносятся к Нему, как отец слышит просьбы своего собственного сына»[316].
Молитва «Отче наш» содержит в себе ключевые понятия христианского богословия: Отец Небесный, имя Божие, Царство Божие, воля Божия, небо и земля, хлеб насущный, оставление долгов (грехов), искушение, лукавый. Каждое из этих понятий имеет предысторию в Ветхом Завете, наполнено многообразным смыслом в прямой речи Иисуса, имеет богатую историю толкования в последующей христианской традиции. Среди ее толкователей – учители ранней Церкви (Тертуллиан, Киприан Карфагенский, Ориген), восточные отцы Церкви (Ефрем Сирин, Кирилл Иерусалимский, Григорий Нисский, Иоанн Златоуст, Кирилл Александрийский, Максим Исповедник), западные отцы (Амвросий, Иероним, Августин, Иоанн Кассиан), авторы последующих веков вплоть до наших современников[317].
Многие современные исследователи разделяют молитву «Отче наш» на две половины, каждая из которых включает по три прошения[318]. В первых трех прошениях, следующих за обращением к Отцу Небесному, молящиеся сосредоточены на Боге, к Которому обращаются на «Ты»:
В следующих прошениях внимание молящихся как бы переключается на самих себя, и они говорят о своих нуждах: