– Мы недавно отдыхали. Я не устал.
– «Не устал»! – передразнила она его и скрестила на груди руки. – Ты несешься куда-то на адреналине, не замечаешь даже, что хромаешь, как Мефистофель! Сядь, остынь!
Неизвестно, что заставило его послушаться – ее решительный тон или то, что она впервые обратилась к нему на «ты». А может, сдался Ярослав потому, что действительно почувствовал сильную усталость – не от сегодняшней дороги, а вообще. Он стянул с себя рюкзак и бросил его на землю вместе с курткой с таким чувством, будто сложил оружие. В этой молодой невысокой женщине чувствовалась сила, в которой он, оказывается, так нуждался. Всю дорогу Ярослав опасался, что Катерина запаникует, испугается, сорвется на истерику, но ничего подобного не происходило. Она не только была физически выносливой, но и умела сдерживать ненужные эмоции, хоть сорваться и было от чего: они не отыскали ее племянника и собаку, да еще не могли выйти из леса. Сколько раз пытались вернуться, отыскивая оставленные им метки, но каждый раз сбивались с дороги, заходили в чащу, будто некто спутывал все тропы.
– Здесь хорошее место для привала. Пока ты отдыхаешь, мы обдумаем, как быть, потому что ходить так кругами можно вечность, – мягко добавила Катерина. Удивительное дело, она его успокаивала? Неужели он так заметно нервничал?
Ярослав огляделся и убедился в том, что Катерина права. Они находились на поляне с живописными валунами, меж которых протекал широкий ручей. А еще сюда пробивался солнечный свет.
– Здесь красиво и спокойно!
– Спокойствие в этом лесу обманчиво, – проворчал Ярослав, направляясь к ручью, и невольно подскочил, когда под ботинок ему попался камешек. Препятствие не ахти какое, но даже оно отозвалось в лодыжке прострелом боли.
– Что у тебя с ногой? – нагнала его Катерина.
– Я ж рассказывал. Последствия аварии. Переломы срослись, но после долгой ходьбы боль возвращается.
– У меня с собой дорожная аптечка, – предложила Катерина. – Есть анальгетики, бинт и мазь, которую я обычно беру на все долгие прогулки с Вульфом. Мой пес страшен не столько в гневе, сколько в радости: может то боднуть случайно, то клыком задеть. Мазь отлично снимает боль и отеки.
– Обойдусь, – качнул головой Ярослав, смягчая отказ улыбкой. Слишком свежи были воспоминания о больнице, операциях, перевязках и прочем. Но забота Катерины неожиданно оказалась приятна.
Она не стала настаивать, погрузила ладони в ручей и оглянулась через плечо.
– Вода такая чистая! Пополним наши запасы. Это просто чудо, что мы сюда вышли!
Солнечный луч скользнул по лицу Катерины, и ее янтарные, с темными крапинками глаза будто вспыхнули золотистыми искорками. Ярослав обратил внимание на их привлекательность еще во время первого разговора, но признал, что очки, пусть и стильные, дорогие, невыгодно скрывают нежную красоту Катерины. Они придавали ей строгий и стервозный вид, добавляли лет. Может, с ее должностью именно такой имидж и нужен. На подобных карьеристок с идеальными прическами, в застегнутых на все пуговицы деловых блузках и в остроносых туфлях он насмотрелся у себя на работе. Но здесь Катерина была совсем другой: без макияжа, с растрепанными волосами, в удобной походной одежде, которая, однако, намекала, что под бесформенной футболкой и широкими штанами скрывается безупречная фигура. Несмотря на то, что Катерина иногда огрызалась на его ядовитые реплики, она, в отличие от знакомых ему женщин, не казалась высокомерной и заносчивой. А за сильным характером читалась женская уязвимость.
– Почему ты так на меня смотришь? – смутилась Катерина.
– Влюбился, – ответил он ее словами. И она ожидаемо вернула ему реплику:
– Не вздумай.
Однако ее голос прозвучал совсем не так, как его – неуверенно и с сожалением. Катерина тут же склонилась над водой, умывая лицо.
Ярослав расстегнул пояс, к которому крепились два ножа, снял футболку, разулся и закатал до колен штанины, а потом шагнул в ручей. От холода, резанувшего по икрам, перехватило дыхание. Но Ярослав щедро облился ледяной водой, гася эмоциональный пожар. Полегчало во всех отношениях: успокоился, голова прояснилась, боль в ноге почти утихла. Оглянувшись, он обнаружил, что Катерина, сидя на камне у воды, словно Аленушка, наблюдает за ним. Но когда их взгляды встретились, она поспешно отвернулась. Только тогда Ярослав понял, что Катерина увидела – уродливые шрамы после операций и ран. Раньше он не придавал им значения, но сейчас, взглянув на себя ее глазами, понял, каким неприглядным стало его тело.
– Согласен, выглядит уродливо, – сказал он, подобрав футболку, и поспешно оделся.