Во власти черных птиц

Оконное стекло треснуло, положив конец моим конвульсиям.

Дрожь прекратилась.

В комнате воцарилась тишина.

Тетя Эва с глухим стуком упала на пол. Кожа Грейси приобрела болезненный зеленоватый оттенок. Она покачивалась, и казалось, также вот-вот потеряет сознание. Она схватилась за край стола и прижалась лбом к его крышке в попытке удержаться от обморока.

Я их отлично понимала, поскольку и сама едва не потеряла сознание.

Потому что голос Стивена не обжигал мне ухо и не раздавался неподалеку от меня. Его крик не предназначался исключительно для меня и не звучал в замкнутом пространстве моего мозга.

Его голос – его настоящий низкий голос – исходил непосредственно из моего рта.

Глава 26. Солдатское сердце

Я ждала на холодном полу возле комнаты тети Эвы, закрыв лицо взмокшими ладонями. Грейси помогла мне привести тетю в чувство и довести ее до постели, но после этого она просто замкнулась. Она вышла из дома, устремив пустой взгляд в пространство.

На меня волнами накатывала дурнота, но я изо всех сил сопротивлялась ей, сосредоточенно сопоставляя заявление Грейси о том, что Стивен покончил с собой, с его историей о черных птицах. Возможно, он застрелился потому, что считал, что его преследуют птицы с поля боя, явившиеся к нему домой? В таком случае почему как Стивен, так и миссис Эмберс говорят о яде и отравлении?

– Что, если его убила собственная мать, чтобы положить конец его страданиям? – вслух спросила я у самой себя.

Эта версия прочно засела у меня в мозгу; от напряжения на лбу у меня пульсировала вена. Сама мысль об этом заставляла меня мучиться чувством вины. И все же… Что, если миссис Эмберс не хотела, чтобы ее сын страдал? Что, если именно поэтому после его смерти ее пришлось увезти из дома? Возможно, рассудок Стивена трансформировал его мать в чудовищное существо, защищая его от правды.

Чья-то рука толкнула меня сзади в плечо.

– Ты сейчас кто?

Я заморгала, пытаясь проснуться, и обнаружила, что надо мной стоит моя тетя, сжимая в руках распятие на манер бейсбольной биты. Длинные тени, вытянувшиеся на полу за ее спиной, указывали на то, что день клонится к вечеру.

– Надеюсь, ты не собираешься меня этим ударить? – спросила я.

– Ты Мэри Шелли?

– Да, это я. Пожалуйста, опусти эту штуку вниз.

Ее руки с распятием в руках немного расслабились, но лицо оставалось напряженным.

– Я не хочу, чтобы ты здесь сидела.