Русская и Сербская Православные Церкви в XX веке. История взаимоотношений
До сентября 1944 г. в церкви пребывали Одигитрия русского рассеяния – чудотворная Курская Коренная икона «Знамение» Божией Матери, вывезенная из России архиепископом Курским и Обоянским Феофаном (Гавриловым), а также около 240 штандартов и знамен императорской и белой армии (по некоторым сведениям, знамена после были вывезены в русский храм в Дрездене, где погибли при англо-американской бомбардировке города).
В межвоенные годы при Свято-Троицкой церкви действовало благотворительное общество о. Иоанна Кронштадтского, в работе которого принимал участие игумен Иоанн (Максимович) – будущий святитель, архиепископ Шанхайский и Сан-Францисский. Общество содержало приют для безработных и общежитие для студенток; приход издавал брошюры и периодический журнал «Странник». В церкви неоднократно совершали богослужения и произносили проповеди Сербские патриархи Димитрий, Варнава и Гавриил.
После смерти в 1937 г. патриарха Варнавы, в благодарную память о святителе, прихожане церкви установили у левого клироса икону св. апостола Варнавы. Помимо Сербских патриархов, храм также часто посещали югославский король Александр I Карагеоргиевич, королева Мария, члены королевской семьи, министры и иностранные дипломаты. Так, например, король Александр I 12 января 1929 г. присутствовал в церкви на панихиде по скончавшемуся великому князю Николаю Николаевичу, которую совершил о. Петр Беловидов[92].
При этом причт Свято-Троицкой церкви (три-четыре священника) находился в определенной оппозиции Архиерейскому Синоду, считал себя «хозяином храма», а русских епископов «беженцами, живущими из милости в Сербской Патриархии, и поэтому лишь терпел, что они служили в Белградской церкви». Причт платил взносы в Сербскую Патриархию, а в Синод лишь делал нерегулярные отчисления. Дело дошло до того, что белградский приход отказался вносить деньги на содержание Архиерейского Синода в тот момент, когда в югославской правительственной прессе началась инспирированная русскими общественными кругами во Франции и США кампания против Синода[93].
Первым настоятелем Свято-Троицкого храма около 15 лет служил протоиерей (в дальнейшем протопресвитер) Петр Беловидов. Он скончался 27 апреля 1940 г. В память протопресвитера благодарные прихожане установили в церкви киот с иконой свт. Петра, митрополита Киевского. В апреле 1940 г. почившего о. Петра сменил протоиерей Иоанн Сокаль (будущий епископ), остававшийся настоятелем церкви до отъезда в СССР в январе 1950 г. Построенная как временная, Свято-Троицкая церковь так и осталась постоянной. Планы создания в Белграде большого русского храма остались нереализованными[94].
Митрополит Вениамин (Федченков).
В 1930–1931 гг. на русском участке Нового кладбища в Белграде была построена Иверская часовня, воздвигнутая после того, как советские власти в 1929 г. уничтожили одноименную часовню XVII века у Воскресенских ворот перед Красной площадью в Москве. К этому времени на Новом кладбище уже были погребены некоторые известные российские деятели. Так, например, в апреле 1920 г. здесь оказался похоронен верховный главнокомандующий российской армии в годы Первой мировой войны, инициатор создания Добровольческой армии генерал М. В. Алексеев. Он скончался еще 8 октября 1918 г., но гроб с телом генерала был увезен в эмиграцию[95].
Большую часть хлопот по организации сбора средств для постройки часовни взяла на себя председатель Мариинского сестричества княгиня Мария Александровна Святополк-Мирская. 22 апреля 1930 г. митрополит Антоний (Храповицкий) заложил здание Иверской часовни, в фундамент которой была положена горсть русской земли. 5 июля 1931 г. построенную военным инженером В. В. Сташевским часовню освятили Сербский патриарх Варнава и митрополит Антоний. На ее стенах с внешней стороны в особых нишах были помещены два больших образа: свт. Николая Чудотворца – в память императора Николая II, и свт. Алексия – в память цесаревича Алексея. В часовне были собраны копии святынь главных городов России: в память Москвы – Иверская икона Божией Матери, в память Киева – икона Успения Божией Матери, и в память Петрограда – список образа Нерукотворного Спаса, бывшего в домике Петра Великого[96].
Митрополит Анастасий (Грибановский).
Часовня не являлась точной копией московской: было решено строить ее с алтарем и освящать по полному чину, чтобы дать таким образом возможность русским эмигрантам посещать богослужения еще в одном «своем» храме. Поэтому Иверская часовня периодически служила вторым приходским храмом Белграда. В крипте были помещены саркофаги с костями русских воинов, павших на Салоникском фронте, а также в составе двух русских батарей, защищавших Белград в 1915 г., на полу разложены артиллерийские снаряды, винтовки, медали и ордена погибших солдат. В этой усыпальнице были погребены: скончавшийся 10 августа 1936 г. Первоиерарх Зарубежной Русской Церкви митрополит Антоний (Храповицкий) и его келейник архимандрит Феодосий (Мельник). Слева от входа в часовню похоронили умершего 28 сентября 1932 г. епископа Лондонского Николая (Карпова) и скончавшегося в 1940 г. протопресвитера Петра Беловидова. В 1944 г. у ее стен был погребен архиепископ Курский и Обоянский Феофан (Гаврилов).
В Иверской часовне попеременно служили, неся однонедельную череду, приходские священники белградской Свято-Троицкой церкви. В храме-часовне был сооружен деревянный иконостас работы русского иконописца Гринкевича-Судника, плащаницу прислал со Святой Земли Елеонский монастырь. После убийства в 1934 г. югославского короля Александра I в часовне была помещена икона св. кн. Александра Невского в память друга и защитника русских беженцев в Сербии.
Вскоре после освящения часовни полковник М. Ф. Скородумов выступил с идеей установки рядом с ней памятника русским воинам, павшим в годы Первой мировой войны. Он же организовал сбор необходимых средств. Каждый камень, пошедший на строительство монумента, был оценен в 300 динаров, на нем выбивалась фамилия дарителя.
Величественный памятник павшим русским воинам был спроектирован скульптором и архитектором Р. Н. Верховским. Непосредственные работы по возведению выполнял военный инженер В. В. Сташевский. Памятник был установлен напротив Иверской часовни и открыт 9 апреля 1933 г. в присутствии короля Александра I. Высокий монумент выполнен из серого камня в форме артиллерийского снаряда с пятиметровой фигурой Архангела Михаила, покровителя воинства, на вершине. На лицевой стороне памятника по-русски написано: «Вечная память Императору Николаю II и 2 000 000 русских воинов Великой войны», а на противоположной стороне, по-сербски: «Храбро павшим братьям русским на Солунском фронте. 1914–1918 гг.», тут же значатся имена вождей Белого движения, названия воинских союзов и объединений. У подножия полулежит на знамени фигура русского офицера с шашкой. Под монументом, в небольшой часовне-склепе, сделанной на средства патриарха Варнавы, были погребены перевезенные из разных мест останки 623 русских воинов, погибших в Первую мировую войну на территории Сербии: в составе двух русских батарей, оборонявших Белград, и экспедиционного корпуса на Салоникском фронте[97]. Всего на Салоникском фронте погибло более 6 тысяч русских воинов, но лишь десятую часть из них смогли перезахоронить в склеп памятника.
Еще одна церковь – небольшой домовой храм Покрова Пресвятой Богородицы – была устроена в Русском доме памяти императора Николая II. Этот дом возвели благодаря поддержке короля Александра I, патриарха Сербского Варнавы, академика Александра Велича и других покровителей русских беженцев в Югославии. В качестве места для строительства была выбрана нижняя часть сада при бывшем посольстве императорской России, на центральной улице Короля Милана. Большой сад спускался до улицы Королевы (Кралицы) Наталии, на которую и выходил главный фасад нового здания (д. 33). Создание проекта поручили русскому архитектору В. Баумгартену.
9 апреля 1933 г. Русский дом памяти императора Николая II был торжественно освящен протопресвитером Петром Беловидовым в присутствии членов королевской семьи. В этом здании размещались: Государственная комиссия по делам русских беженцев, Русский научный институт, насчитывавшая 100 тысяч книг Публичная библиотека, музей русской кавалерии, музей, посвященный императору Николаю II, военно-научные курсы, театр, мужская и женская русско-сербские гимназии и много других русских общественных организаций[98]. Почти весь нижний этаж занимал просторный гимнастический зал («соколана»). По воскресным и праздничным дням этот зал использовался в качестве церкви: одно из его боковых помещений было преобразовано в алтарь, который в будние дни закрывали деревянными щитами. Церковь Покрова Пресвятой Богородицы была освящена в 1933 г. архиепископом Анастасием (Грибановским)[99].
Позднее небольшая домовая церковь появилась и в русском доме престарелых на Вождовце (район Белграда Сеняк).
| Активная церковная жизнь шла в существовавшей с октября 1920 г. Первой русско-сербской гимназии Белграда, в которой преподавали многие известные пастыри: в 1920–1931 и 1936–1939 гг. – о. Петр Беловидов, в 1927–1944 гг. – священник Владислав Неклюдов, в 1940–1944 гг. – протоиерей Георгий Флоровский[100].
Архиепископ Гермоген (Максимов).
Вторым по значению центром русской эмиграции в Югославии после Белграда был город Белая Церковь (Бела Црква), расположенный вблизи дунайской границы с Румынией. В межвоенный период здесь размещались: Крымский кадетский корпус (в 1921–1929 гг.), 1-й Русский имени великого князя Константина Константиновича кадетский корпус (в 1929–1944 гг.), Донской Мариинский девичий институт (в 1921–1941 гг.), Николаевское кавалерийское училище (в 1921–1924 гг.), приют русских военных инвалидов и детский приют под покровительством княгини Елены Петровны. В Крымском, 1-м Русском корпусах, Донском Мариинском институте и Николаевском училище существовали свои домовые храмы, настоятели и церковные хоры. Так, настоятелем институтской церкви служили о. Павел Образцов (до 1926 г.) и затем много лет – протоиерей Василий Богдановский, наделенный замечательным даром проповедования[101].
В актовом зале Крымского кадетского корпуса был устроен храм св. кн. Александра Невского. Его настоятелями в разное время служили работавшие в корпусе законоучителями протоиерей Василий Бощановский, о. Александр Ефимов (в дальнейшем архимандрит Феодосий), епископ Вениамин (Федченков), иеромонах Иоанн (Шаховской) и иеромонах Тимолай (Пастухов). В сентябре 1929 г. в том же здании был размещен прибывший из Сараево 1-й Русский кадетский корпус, к которому присоединили воспитанников Крымского. В прежнем зале устроили церковь свв. равноапп. Константина и Елены. Из Сараево прибыл законоучитель и настоятель корпусного храма протоиерей Сергий Троицкий, которого в 1931 г. сменил протоиерей Нил Софинский, а затем – протоиереи Флор Жолткевич, Иоанн Федоров, Георгий Флоровский, Иоанн Гондурин и иеромонах Антоний (Бартошевич)[102].