Начиная с 1945 г., ряд православных священников был арестован и брошен в тюрьмы, сослан на строительство Дунайско-Черноморского канала или на уборку камыша в устье Дуная, депортирован в Бараган или даже расстрелян. Всего из примерно 10 тысяч священников и монахов около 1800 были подвергнуты аресту и заключению. Среди арестованных были известные профессора-богословы: Димитру Станилое, Никифор Крайник, Иоанн Савин, Ливиу Мунтяну, Теодор Попеску, Константин Томеску, Иларион Фелеа, Ион Георгеску. Следует отметить также архимандритов Бенедикта (Гиуша), Василе (Василаче), Софиана (Богиу), священников Георге Калчу Думитрясу, Василе Тепордиу и других. Около 200 осужденных священнослужителей умерли в тюрьме или в лагерях принудительного труда, уцелевших освободили только в 1964 г. Было разрушено определенное количество церквей и монастырей, только в Бухаресте уничтожили более 20 церковных зданий (монастыри Цитросени, Вакарести, Спиреа Нова Извор, Еней и др.)[621].
И все-таки Православная Церковь не подвергалась таким жестоким массовым гонениям, как религиозные организации в других социалистических странах, а румынская модель церковно-государственных отношений имела свои специфические особенности и заметно отличалась от советской. Поэтому нельзя согласиться с утверждением французской исследовательницы О. Жийе, что после Второй мировой войны замысел официального Бухареста сводился к созданию «румынского сергианства»[622], или мнением некоторых российских историков о том, что после избрания Патриархом Юстиниана произошло «окончательное внедрение» советской модели церковно-государственных отношений[623].
Румынская Православная Церковь в определенном смысле стала составной частью коммунистического государства, вписалась в национальную модель социализма, а не выпала из нее как «пережиток» прошлого. Юридически Церковь даже не была отделена от государства. Институциональная зависимость Румынской Церкви от государства была больше, чем в СССР (даже часть зарплаты священнослужителям платили государственные органы), но ее положение в обществе – более стабильным и устойчивым. Румынские коммунисты действовали в отношении Церкви гораздо прагматичнее, чем в СССР. В обмен на политическое сотрудничество и лояльность они очень быстро отказались от попыток вести антирелигиозную пропаганду, а масштабным антирелигиозным гонениям как способу ограничения деятельности «церковников» предпочли включение Церкви в систему государственных институтов в сочетании с единичными репрессиями и активным использованием спецслужб для контроля за поведением духовенства и мирян[624].
Юридические преобразования государственно-церковных отношений в Румынии начались весной 1948 г. 13 апреля Великое национальное собрание приняло конституцию Румынской народной республики, в которой провозглашались принципы свободы совести и вероисповедания. Однако уже ст. 27 этой конституции накладывала некоторые ограничения: «Никакая религиозная община, исповедание или конгрегация не имеют права открывать или содержать общеобразовательные учреждения; они имеют право открывать только специальные школы для подготовки своего духовенства под контролем государства. Румынская Православная Церковь автокефальна и является единой в своей организации. Порядок организации и деятельности религиозных культов устанавливается законом»[625].
Вскоре президиум Великого национального собрания принял ряд соответствующих законодательных актов. 2 августа 1948 г. вышел декрет о переходе в собственность государства имущества Церквей, конгрегаций (духовных братств) или физических лиц, служащего для функционирования общеобразовательных учебных заведений. 3 августа был принят основной законодательный акт, определявший принципы легального существования религиозных организаций, – декрет «Об общем устройстве религиозных исповеданий», согласно которому в стране официально признавались 14 религиозных вероисповеданий. Декрет запрещал организацию политических партий на религиозной основе и предусматривал утверждение президиумом Великого национального собрания церковных руководителей, религиозные союзы были обязаны представлять на рассмотрение и утверждение свои бюджеты, декрет предоставлял Министерству культов право не только аннулировать любое решение церковных властей, но даже утверждать тексты молитв. Предусматривалась выплата государством религиозным союзам дотаций, а духовенству пособий, исключалось подчинение религиозных организаций церковным властям, находившимся за пределами Румынии (здесь имелся ввиду Ватикан). Вводилась и норма богословских учебных заведений: Православной Церкви – два, а остальным – по одному, остальные заведения подлежали ликвидации (правда, эта норма не всегда соблюдалась), ликвидировался и институт военного духовенства. Таким образом, священнослужителей убрали из образовательных учреждений и армии. 3 августа вышел еще один декрет – об организации Министерства культов, а 17 сентября 1948 г. – декрет об установлении количества епархий для различных Церквей. При этом число православных епархий сокращалось с 19 до 17, римско-католических – с 5 до 2, греко-католических тоже с 5 до 2 (в следующем месяце их вообще ликвидировали), а прочие конфессии должны были иметь по одной епархии или центральной организации[626].
Министерство культов было напрямую подчинено Центральному комитету Румынской коммунистической рабочей партии, и его инспектора (из расчета по одному на каждый отдел министерства) осуществляли постоянный контроль за священнослужителями. Требовалось, чтобы каждое церковное мероприятие проводилось в присутствии инспектора по культам. Кроме того, большинство церковных учреждений находились под негласным надзором секуритате (службы безопасности). Особенно жесткому контролю подвергалось общение с приезжавшими в страну иностранными богословами, а участие румынских богословов в зарубежных конгрессах и конференциях допускалось только по согласованию с министерством. С 1944 г. на два десятилетия фактически были приостановлены связи с румынской православной диаспорой за границей. Все назначения архиереев, настоятелей монастырей и преподавателей богословия должны были иметь санкцию Министерства культов. Выборами Патриарха, митрополитов и епископов занималась Избирательная коллегия, избранные иерархи утверждались главой государства[627].
В 1948 г. была ликвидирована «епископия армии» и запрещено религиозное окормление не только в военных подразделениях, но и в тюрьмах, больницах, домах престарелых. Также были распущены светские объединения религиозной ориентации («Воинство Господне», «Румынское православное братство» и др.) и объединения священнослужителей, запрещены все приходские журналы и газеты, а для продолжавших выходить богослужебных и богословских книг установлена жесткая цензура с помощью Министерства культов[628].
В соответствии с законом «Об общем устройстве религиозных исповеданий» Румынская Церковь формально имела право создавать благотворительные организации, религиозные общества, вести издательскую деятельность (с начала 1949 г., помимо сохранившегося журнала Патриархии «Biserica Ortodoxa Romana» («Румынская Православная Церковь») стали выходить два новых: «Ortodoxia» («Православие») и «Studii Teologice» («Богословские исследования»), кроме того, 5 журналов выпускали митрополии), владеть движимым и недвижимым имуществом, пользоваться государственными субсидиями и дотациями для священнослужителей и преподавателей богословия. Значительное сокращение коснулось духовных учебных заведений, было закрыты все пять духовных академий и семь семинарий. Существовавшие ранее православные богословские факультеты Бухарестского, Сучавского и Ясского университетов выделили в самостоятельные богословские институты, которые разместились в Бухаресте, Сибиу и Клуже. Таким образом, у Румынского Патриархата остались три богословских института, три семинарии и 12 певческих школ[629].
Под влиянием правительства Священный Синод в октябре 1948 г. принял новое Положение об устройстве Румынского Патриархата, согласно которому, центральными органами управления являлись Национальное Церковное Собрание (Церковный Собор), Священный Синод (из всех правящих архиереев и двух Патриарших викариев) и Постоянный Синод, к центральным исполнительным органам относилось и Патриаршее Управление[630]. Согласно новому положению (уставу), число правящих архиереев заметно сокращалось, осталось только 12 епископов и 5 митрополитов (Венгро-Валашский, Молдавский, Трансильванский, Олтенский и Банатский). Это положение (устав) вступило в силу в феврале 1949 г. после утверждения Министерством культов и президиумом Национального собрания[631].
27 февраля 1949 г. Патриарх Юстиниан выпустил послание к духовенству и мирянам, в котором одобрял новые законы о церковной деятельности: «Следует напомнить, прежде всего, что новый государственный строй в нашей стране обеспечивает Церкви полную свободу в выполнении ее апостольской миссии. Конституция Румынской Народной Республики гарантирует эту свободу 27 статьей». По инициативе Патриарха 23 июня 1949 г. в Бухаресте состоялась конференция глав всех признанных в Румынии конфессий, за исключением Католической Церкви. В коммюнике (декларации) конференции выражалась готовность служить делу прогресса и мира и осуждались попытки некоторых проповедников подорвать демократию в стране и посеять раздор среди верующих по вопросу о светском характере обучения. В результате объединения конфессий на почве указанной декларации был образован Совет из их представителей под председательством владыки Юстиниана, и межконфессиональные конференции стали проходить ежегодно. Румынский Патриарх также осудил энциклику Пия об отлучении коммунистов от Церкви, заявив, что этот Римский Папа во время войны был союзником Гитлера и «торговал святынями»[632].
Кроме того, Патриарх Юстиниан в различных посланиях и обращениях к верующим неоднократно выражал свою поддержку просоветского движения борьбы за мир и осуждал империалистов – «поджигателей войны». В 1950 г. он предоставил автономию епархии Румынской Православной Церкви в Америке, а в феврале того же года Священный Синод принял составленный при непосредственном участии Патриарха Устав монашеского жития[633].
Вскоре был проведен ряд реформ в монастырях. Десятки обителей и две монашеские семинарии (в монастырях Агапия и Хурези) закрыли. Монастырское имущество передали государству, оставив за обителями то количество земли, которое они могли обрабатывать без наемной силы. Большинство монастырей организовали кооперативные артели для производства ковров, национальных костюмов, вышивок и других изделий национальных промыслов. Работники и работницы этих артелей получали государственную зарплату, на которую и существовали. Часть заработанных сумм шла на содержание обителей (всего осталось 140 монастырей и скитов). Впоследствии монашеские постриги совершались лишь в редких случаях по согласованию с государственными органами[634].
25 мая – 1 июня 1950 г. Патриарх Юстиниан второй раз посетил СССР, приняв участие в день Святой Троицы в церковных торжествах, происходивших в Троице-Сергиевой лавре. В ходе этой поездки состоялось несколько совещаний в Московской Патриархии, на которых были обсуждены вопросы о возможности созыва в Румынии конференции Православных Церквей Балкан, посвященной защите мира, о борьбе с Ватиканом, о взаимоотношениях румынских приходов с создаваемым благочинием Московского Патриархата в Венгрии, о преследовании православного духовенства правительством Тито в Югославии и др. Во время беседы Патриарх Алексий предложил: совместно выступать против притязаний на первенство власти со стороны Константинопольского Патриарха Афинагора и против агрессии Ватикана, обмениваться изданиями и статьями, предварительно согласовывать все выступления в защиту мира на международной арене, информировать друг друга о подобных внутренних мероприятиях и наделить митрополита Николая (Ярушевича) полномочиями от Румынской Церкви для выступления в комитете Всемирного конгресса сторонников мира. В результате переговоров было достигнуто полное единодушие по всем обсуждавшимся вопросам и 30 мая подписан акт о совместных выступлениях и действиях по защите мира[635].
В первый день осенней сессии Священного Синода Румынской Церкви 3–5 октября 1950 г. состоялось празднование двухлетия возвращения греко-католиков в лоно Православия, на котором присутствовал министр культов Станчиу Стояна. Синод также выслушал сообщение о поездке Патриарха Юстиниана в Москву и единогласно утвердил подписанный там акт, затем принял к сведению информацию о принятом 5 августа 1950 г. в Тбилиси обращении Русской, Грузинской и Армянской Церквей к христианам всего мира[636] и выразил свою полную солидарность с деяниями этих Церквей.
Рассмотрев новое административное деление Румынской народной республики, Синод решил, что епархии с 1 января 1951 г. будут распределены по новым территориальным областям, за исключением Бухарестской архиепископии, которая включит четыре области, и архиепископий Ясс и Сибиу, которые охватят по три области. Таким образом, вскоре было образовано 10 епархий (четырьмя управляли митрополиты, а остальными епископы): Бухарестская, Ясская, Галацкая, Крайовская, Бузэуская, Романская, Тимишоарская, Сибиуская, Клужская и Орадя-Мареская. Кроме того, Синод разрешил священникам вступать в коллективные сельские хозяйства, одобрил предложение Патриарха о пополнении из собственного фонда зарплаты священников и предложение о создании общин во всех монастырях страны. Наконец, был единогласно отправлен на покой «по болезни и по высшим церковным соображениям» недавний конкурент владыки Юстиниана в борьбе за пост Патриарха епископ Николай (Попович) и приняты к сведению решения Духовной консистории Бухарестской архиепископии о лишении сана «за тяжелые провинности» трех священников, в том числе бывшего министра культов о. Константина Бурдучу[637].
Следует отметить, что епископ Николай (Попович) в действительности отправлен на покой в возрасте 45 лет за требования возобновить преподавание религии в школах и протесты против арестов священнослужителей. Такова же была судьба митрополита Банатского Василия (Лазареску), помогавшего женам некоторых арестованных священников[638].
В 1950 г. два представителя Румынской Церкви приезжали в Москву за благовонными веществами для изготовления святого мира (о чем Патриарх Юстиниан просил в письмах к Патриарху Алексию от 23 марта и 22 декабря 1949 г.), а митрополит Молдавский и Сучавский Себастиан (Севастьян) в ноябре был членом президиума II Всемирного конгресса сторонников мира в Варшаве.
Весной 1951 г. Патриарх Юстиниан получил приглашения приехать в июне в Афины на торжества по поводу 1900-летия прибытия апостола Павла в Грецию, в октябре – в Иерусалим на празднование 1500-летия созыва IV Вселенского Собора, а также в Константинополь (Стамбул), но под воздействием Московской Патриархии ответил отказом. Вместо этого он во главе делегации Румынской Церкви 15 июля на две недели приехал в СССР (в Москву, Загорск и Киев), где передал Патриарху Алексию документ, подводивший годичный итог деятельности по осуществлению соглашения между Русской и Румынской Церквами о совместной борьбе за мир. В ходе переговоров Патриархи пришли к согласованному мнению о невозможности участвовать в созываемом Константинопольским Патриархом Афинагором Предсоборном совещании, причем Румынский Первосвятитель отметил, что право созыва Вселенского Собора должно принадлежать не отдельным Церквам, а лишь Синоду (Совету) глав Православных Церквей, который надо учредить в переданном арабам Иерусалиме[639].
23 июля 1951 г. Патриарх Юстиниан в числе собравшихся в Троице-Сергиевой лавре предстоятелей пяти автокефальных Православных Церквей (Русской, Грузинской, Антиохийской, Румынской и Болгарской) принял «Обращение к христианам всего мира» с призывом умножить свои усилия в деле защиты мира и осуждением агрессивных государств во главе с США в связи с Корейской войной[640].
В 1949 г. Патриарх Юстиниан был избран почетным членом Московской духовной академии, а в 1966 г. – Ленинградской духовной академии. В свою очередь, в сентябре 1954 г. богословские институты в Бухаресте и Сибиу вручили митрополиту Крутицкому и Коломенскому Николаю (Ярушевичу) ученую степень доктора богословия. Уже в 1953 г. все три тома проповедей митрополита Николая были переведены на румынский язык и разосланы по приходским храмам для использования духовенством в своих проповедях. На румынский язык переводились и публиковались и все другие издания Московской Патриархии.