Путлер направил себе под ноги луч фонаря, наклонился и что-то поднял с земли. Это оказалась наполовину выкуренная сигарета с пробковым мундштуком.
– Ага, – пробормотал сыщик, продолжая розыски, не приведшие, впрочем, больше ни к какому результату.
Когда они возвращались, их окликнул один из полицейских:
– Стой! Кто идет?
Произнеся условленный пароль, они двинулись по направлению голоса и скоро увидели свет фонаря.
– Майкл, – обратился Путлер к констеблю, – ты кого-нибудь видел?
– Нет, сэр, но слышал голоса и смех. Я подумал, это вы разговариваете с мистером Алмсфордом, но потом кто-то так зловеще расхохотался, что мне стало не по себе. Я крикнул: «Стой! Кто идет?»
– И что? Этот хохотун как-то отреагировал?
– Нет, все смолкло, и женский голос тоже.
– Женский голос? – переспросил Дик. – Откуда у нас в парке женщины по ночам? Вам, наверное, почудилось?
– Ничуть, могу поклясться, – ответил констебль. – Сначала раздался женский голос, потом мужской смех. Я зажег фонарь – и все стихло.
– Откуда доносились голоса и смех? – допытывался Путлер.
Майкл указал в сторону поляны перед развалинами аббатства.
– Оттуда, – уверенно заявил он.
Слева от поляны располагались домики фермерских рабочих, там же жили кучера и сторожа. Именно на поляне один из них, Филлинг, увидел Черного аббата и разнес слух об этом по всей округе.
– Куда удалились голоса – к монастырю или к реке? – не унимался Путлер.
– Трудно судить наверняка, – растерялся полицейский. – Они могли двигаться как в одном, так и в другом направлении…
– Пойдемте к руинам аббатства, – предложил Алмсфорд.
Они достигли реки, поднялись на холм и оказались недалеко от развалин – наверное, в ста шагах. Никаких признаков присутствия тут мужчины и женщины не обнаружилось. Ни с чем они повернули обратно. Путлер уже падал с ног от усталости и попросил у Ричарда разрешения поспать хотя бы часа два.
Дик остался наедине со своими страшными мыслями. Но к рассвету и он повалился на софу и забылся тяжелым сном.