Черный аббат. Мелодия смерти

Он протянул ей руку, и она задержала ее в своей руке немного дольше, чем обычно.

– Береги себя, – напутствовала она. – Желаю тебе удачи; каким бы ни было твое дело, я на твоей стороне.

– Благодарю, – ответил он и поцеловал ей руку.

Она вернулась к гостям, но мысль о колье, которое якобы нашел Стэндертон, не выходила у нее из головы. Она пыталась верить мужу, но чувствовала, что за его обдуманными словами скрывается нечто большее, о чем он умалчивает. Она припомнила его фразу: «…никогда в жизни не вскрыл ни одного сейфа и не похитил ни единого предмета у…» У кого? Что он хотел сказать?

Эдит приняла твердое решение получить ответ на свой вопрос и после ухода гостей взялась за корреспонденцию. Она просидела над письмами далеко за полночь и, ложась спать, услышала шаги вернувшегося мужа. Проходя мимо ее двери и заметив свет, он постучал и пожелал ей спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответила она.

Эдит уловила скрип двери его спальни, минут через пять выскользнула в коридор и убедилась в том, что комната мужа погрузилась во мрак. На цыпочках, не нарушая тишины, она спустилась в переднюю, чтобы осмотреть его пальто. Вдруг ей удастся найти у него в кармане нечто, что поможет разгадать стоящую перед ней загадку?

Увы, карманы оказались пусты. Зато она почувствовала, что рукава пальто влажные. Разве шел дождь? Она вернулась к себе в комнату и открыла окно. К ее удивлению, мостовая была сухой – ни намека на ливень. Она включила свет, осмотрела свои руки и чуть не вскрикнула, обнаружив, что они в крови.

Она ринулась по лестнице в переднюю и зажгла электричество. Да, один из рукавов пальто был окровавлен, и на полу виднелись капельки крови, которые вели до двери его комнаты. Эдит приказала себе сохранять хладнокровие и, поднявшись наверх, постучалась к мужу.

– Эдит, ты? – устало спросил он. – У тебя, наверное, бессонница?

– Мне нужно поговорить с тобой.

– Я зверски вымотался.

– Впусти меня, это важно.

Она толкнула дверь – заперто. Затем услышала, как скрипнула кровать, и вскоре щелкнул замок. Дверь распахнулась, и Эдит, к своему изумлению, заметила, что Джилберт полностью одет и рука его тщательно перевязана широким бинтом.

– Что с рукой? – с порога спросила она.

– Поранился, пустяки.

– Как ты ухитрился? – не отступала она.

Он промолчал, и она попросила его показать рану. Он долго не соглашался, но она настаивала. Наконец он снял повязку, и Эдит обнаружила две небольшие ранки пониже локтя, причем обе не производили впечатления пореза ножом или осколком стекла.

– Похоже на огнестрельное ранение, – заявила она. – Пуля прошла навылет и выскочила у локтя.

Он опять промолчал.