Норби

Она, вновь усмехнувшись, стащила с правой руки перчатку, протянула ладонь.

— Едем! Госпожой, Антек-малыш, будешь меня звать, когда повелю. Ты — Антек, я. Задумалась, закусила губу.

— Мара! Не представляешь, как давно меня так не называли.

Он не хотел, но удивился. Девушка его никак не старше! Впрочем, если и она колыбельную вспомнила, то и вправду давно.

Рукопожатие словно поставило точку.

* * *

Последнее поле опустело, даже ветер стих. Осела пыль, сквозь низкие тучи выглянул белый череп Луны. Тихо-тихо.

— Ты сам выбрал дорогу, — негромко проговорила стоявшая рядом Смерть. — Не захотел ждать. Теперь даже Я не знаю, что будет.

На Последнем поле тоже удивляются. И даже вопросы задают.

— А кто знает?

Смерть дернула костлявыми плечами.

— Я тоже не всесильна, Никодим.

— Антек! — перебил он.

— Я просто делаю свою работу. А теперь работать будешь ты. Удачи не желаю. Антек.

Поле вздыбилось, пошло волнами, превращаясь в холмистую равнину на месте сгинувшего шоссе, в бурую лесную землю, в синюю точку на экране.

Он сцепил зубы, сдерживая стон, открыл глаза. Белый салон торпеды, экран с синей точкой, профессор у штурвала…

— Дохлый мне попался виллан, — пальцы Мары сжимали его запястье. — А если бы на максимальной скорости шли? Что у тебя на голове?

Повязку он содрал еще в лесу. Волосы запеклись в застывшей крови, прикасаться больно, но терпеть можно.

— Царапина, — он невольно поморщился. — Смазать бы чем-нибудь.

Мара улыбнулась.

— Будем тебя лечить, готовься. Виллан должен быть здоровым, сильным и глупым. А еще преданным.