— Даже не нагадил напоследок? Эта тварюга может одним ударом хвоста полкорабля разнести, а Рагнихотри просто взял и уплыл? Куда он, черт подери, вообще может направляться верхом на змее?
— Не знаю, — расстроенно признался консультант. — Мне следовало отправиться за ним, но я не могу оставить вас на корабле в таком положении. — Он выразительно взглянул на тучи. — Я послал в погоню Джен, но, боюсь, ей придется вернуться. Море — не слишком дружественная ей стихия, особенно в бурю.
— Как она? — буркнул Натан, сам не зная, о чем спрашивает: о здоровье ведьмы или о том, сколько еще жертв она выкосила.
— Змей ей не навредил.
— А она ему?
Консультант неопределенно пожал плечами. К Бреннону решительно направился седой моряк, окруженный тесной толпой товарищей по несчастью.
— Клаус Гюнтер, — отрывисто назвался он и сунул Натану куртку, которую комиссар с благодарностью натянул. — Боцман «Кайзерштерн».
— Комиссар Бреннон, отдел особо тяжких преступлений, полиция Риады. Это наш консультант, мистер Лонгсдейл.
Гюнтер посверлил Лонгсдейла тяжелым подозрительным взглядом — ничего удивительного после всего пережитого моряками.
— Эт у вас там в полиции терь такие есть? — недоверчиво спросил боцман. — Эт ваш собственный, что ли, zauberer[8]?
— Угу, — согласился комиссар.
Треснувшая мачта со скрежетом накренилась, отчего весь корабль заскрипел. Лонгсдейл вскинул руку и забормотал заклинание. Мачта встала на место, но матросы отпрянули от консультанта; Гюнтер неприязненно на него покосился. А Бреннону стало ясно, что далеко с такой мачтой они не уплывут.
— Где мы? Корабль сильно поврежден?
— Мы шли к Дессенбергу. Но дороги туда судно не выдержит. — Моряк кивнул на мачту. — Можем повернуть обратно, если повезет.
— Почему — если повезет?
Гюнтер ткнул пальцем в клубящиеся до горизонта тучи:
— Видали? Если двинемся к вашему берегу, пойдем в самое сердце шторма.
Перспективы комиссару не понравились. Матросы смотрели так, будто ждали решения проблемы — и почему-то именно от него.
— Поганая гнида и здесь свинью подложила, — буркнул боцман. — Таких штормов не бывает в этих водах в середине сентября.
Бреннон потер бородку и наконец постановил: