Николай Ликийский

22
18
20
22
24
26
28
30

— Давайте пошлем двух солдат из нашей свиты. Они задержат исполнение приговора до нашего прихода. Пусть кто-нибудь покажет им место казни!

Солдаты с проводником побежали в Виру.

Поспешил туда и святой Николай. Он скоро достиг мес- та казни, где собралась большая толпа.

Воины успели приостановить казнь.

Святитель видел, как палач, суровый и неистовый, уже извлек свой меч.

Осужденные мужи со связанными за спиной руками, с кляпом во рту и завязанными глазами приклонили колени и вытянули обнаженные шеи, ожидая удара меча. Казалось, что человеческая помощь немыслима.

Но в этот роковой момент преподобный Николай прошел через огромную толпу к месту казни и без всякой боязни вырвал из рук палача обнаженный меч.

Бросив его на землю, он освободил осужденных от пут.

— Я готов умереть вместо этих невиновных! — громко произнес он.

Всё это святой Николай сделал с особым дерзновением, и никто не осмелился остановить праведника, ибо в его действиях присутствовала Божественная сила: он был велик перед Богом и людьми.

Когда сняли повязки с глаз и лица мужей открылись, владыка узнал в них знатных горожан.

Спасенные мужи плакали от радости, а народ, растро- ганный неожиданным появлением иерарха церкви, воздал благодарение Богу и своему архиерею.

Святителю сообщили, что правитель осудил на смерть невинных людей за двести литр серебра.

Защитник истины Николай решил пойти к Евстафию и добиться отмены беззаконного приговора.

Вместе со стратилатами он отправился в город.

Бесстрашный владыка приказал воинам взломать дверь резиденции правителя и дерзновенно вошел в преторий.

Евстафий очень испугался, увидев живыми и невредимыми трех осужденных им мужей, да еще в сопровождении самого архиепископа Мирликийского и важных сановников из Константинополя с военным отрядом.

Евстафий вышел им навстречу и поклонился архиерею.

Но Николай отстранил его от себя, назвал кровопийцей, беззаконником и врагом Божьим.

Только после того, как Евстафий со смирением во всем чистосердечно сознался и покаялся, великодушный Николай простил его.