– Здесь нам предстоит провести какое-то время, надеюсь, у меня не разовьётся клаустрофобия, – сказал Алик.
Капа лишь пожала плечами. Она с утра явно была не в духе. И Алик не стал теребить её, чтобы узнать причину этого настроения.
Снег заскрипел под полозьями. Обоз медленно прокладывал себе дорогу. Когда он достиг замёрзшего полотна реки, скорость путешественников заметно возросла. Капа, расшнуровала маленькое окошко в пологе. Она смотрела сквозь прорезь на удаляющийся из виду казачий лагерь. Слёзы уже начинали катиться из её глаз, когда она вдруг запела:
Где ты, мой друг, единственный друг,
Что с тобой будет теперь?
Я не бросала, ты просто поверь -
Ты для меня не диковинный зверь,
Ты мой гухьяк, мой Янтарь дорогой!
Жду я тебя! Ты там тоже изгой.
Лети же ко мне, мой Янтарь дорогой!
Алик отвернулся, ему было тяжело смотреть на страдания Капы и на то, как она жалостливо взывает к своему гухьяку. Внезапно Капа захохотала. Алик повернулся и увидел, как сестра одной рукой вытирает слёзы, а другой машет, высунув в узкое окно.
– Он услышал меня! Он не оставил меня и летит над нами! – восклицала она.
– Это просто невероятно Капа! Я очень рад, но как он услышал тебя?! – сказал Алик.
– Я не знаю, главное, что услышал! – ответила Капа, продолжая плакать, уже от радости.
Харлан, который управлял их санями, слышал весь этот разговор. «Не простые эти дети, но силы своей не ведают» – подумал он.
Казаки распределились по обозу. Четверо ехали как конвой. Десять казаков управляли санями, а шестеро находились на отдыхе, готовясь к ночному бдению. Асиферт, который был в конвое, тоже увидел гухьяка. Он был из тех казаков, которые с яростью перенесли весть о том, что капалики не настоящие. И сейчас он злился, не понимая, зачем нужно вообще с ними возиться, тратить уголь и припасы. В обозе было двадцать шесть лошадей, шесть из которых, включая Карамельку Алика предназначались для перемещения полондрийцев и этих двоих. «Теперь ещё и гухьяк будет обузой» – думал Асиферт.
На первый ночлег остановились рядом с высоким берегом, укрывшись от поднявшегося к ночи бурана. Казаки развели костры и занялись приготовлением ужина. Двое прорубили лунки и на съестную приманку стали ловить рыбу, пополняя запасы. Коин прошелся вместе с Дэем по обозу и распорядился, чтобы гухьяку, который примкнул к остальным лошадям, также выдали корм. Атаман назначил его помощником Нифодея, который возглавил отряд в этом путешествии. Нифодей был дюжим казаком, фигуру которого было видно издалека. Его мощные кулаки могли проломить при желании череп врагу. Седая длинная борода, полностью закрывала шею и середину груди. Он одним своим видом заставлял трепетать недругов. Его уважали за рассудительность. Даже если он принял решение, он выдерживал паузу для следующего шага, что порой спасало не одного казака. Ведь хуже нет, когда командующий торопыга и самодур. «Казаки-то все наголо атаманы и для сдерживания их горячей крови, природа видимо создавала такие крупные экземпляры в их касте» – думал Коин, в очередной раз, восхищаясь исполинскими размерами главы отряда.
Дэй поскуливал, когда они проходили мимо саней с Капой и Аликом. Коин понимал, что животные хорошо чувствуют людей и добрый или злой человек, они понимают сразу. Когда появился гухьяк, а теперь и, слушая жалобные нотки от своего пса, Коин почувствовал снова, что его милая Капа не лазутчик. «Однако она меня обманула» – снова напомнил он себе.
Капа слышала, как скулил Дэй, и каждый раз она надеялась, что Коин к ним заглянет, но он проходил мимо. «Мне надо с ним поговорить, и всё рассказать» – снова и снова повторяла она себе.
Прошла неделя пути. В этот раз вечером обоз остановился недалеко от крупного поселения под названием Нахджаван. На горизонте было видно зарево от его ночных огней. На следующий день путешествие не продолжилось, так как малая группа, на трёх санях отправилась за продовольствием и топливом. Угля осталось совсем немного. Мороз стоял крепче, чем предполагали и запасы топлива быстро истощались. После обеда разыгралась метель. Печка уже не справлялась, и в санях было ощутимо холодно. Капа с Аликом сидели под бурками в тулупах, тесно прижавшись, друг к другу, но это уже не спасало. Мороз пробирался всё глубже. Сбитень моментально остывал, стоило его разлить по чашкам. Внезапно полог саней распахнулся, и ребята увидели косматую голову Дэя. Он пробрался к ним поближе и, брат с сестрой скинув холодные рукавицы, спрятали свои ледяные руки в его густой шерсти.
ebooksa