Коварная ложь

И по большей части я себе нравилась.

Вот.

Я сказала это.

Но сегодня я себе не нравилась.

Смерть Хэнка Прескотта можно было предотвратить. Рид скрыл это от меня. Бетти скрыла это от меня. Нэш скрыл это от меня… и ненавидел меня.

А я?

Я пахла, как Нэш до того, как он начал меня ненавидеть.

Вор, закутавшийся в тигриный запах.

Первое, что мне следовало сделать, когда я прибежала обратно в свою гардеробную, – едва не забыв засунуть несессер и полотенце в рюкзак с надписью «Джана Спорт» вместо «ДжанСпорт», – позвонить Риду или Бетти. А еще лучше – написать заявление об увольнении и убраться подальше отсюда.

Вместо этого я растянулась на простынях, разбрызгивая повсюду воду, потому что я даже не потрудилась высушить волосы. Свежие воспоминания о Нэше тревожили меня.

Пар, лижущий его обнаженную кожу.

Его резкий вздох при виде моей груди.

Влага, собравшаяся меж моих ног, когда он смотрел на меня так, будто хотел жестко трахнуть.

Трясущиеся руки едва удерживали телефон.

Когда я открыла приложение «Объединенный Истридж» и послала сообщение единственному человеку, который никогда не осуждал меня, мое желание было настолько сильным, что казалось практически осязаемым.

Дурга: Я должна кончить.

Его ответ пришел через секунду, как будто он держал приложение открытым в ожидании разговора со мной.

Бенкинерсофобия: Мой член уже в моих руках. Разденься, разведи ноги и скажи, как сильно ты его хочешь.

Я сделала, как он велел, осознав, что вернулась в футболке и белье, оставив свои джинсы в заложниках в ванной комнате Нэша. «Дерьмо». Вторые штаны, которые у меня были, представляли собой растянутые треники, куда влез бы целый круизный лайнер. Их я берегла для дней, в которые стирала джинсы.

Дурга: Если не доведешь меня до оргазма в следующие десять секунд, я удалю это приложение.