— Только не заставляйте меня обращаться к вам на «ты», — запротестовал Булатов, — подобное обращение не увязывается с теми рамками приличия и этикета, которым меня обучали. Это выше моих сил…
— Хорошо, всё же меня тыкают носом в возраст, — засмеялся старик, — ладно, договорились…
— Итак, Ален, какой вопрос вы хотели мне задать?
— Этот вопрос касается твоего отношения к людям с именами: Ван Де Бур и Чен, — туманно высказался министр. — Кто они для тебя и доверяешь ли ты этим воинам? Я лишь мельком знаю их, как храбрых солдат в секторе боя. Их имена часто звучали и во дворце императора и на заседаниях Совета Десяти наряду с твоим именем, ещё со времён войны с мятежниками Гедеона Шира… Но хорошо я этих людей не знаю…
— Это мои самые близкие друзья и боевые соратники, — ответил Симеон. — Мы знаем друг друга не так давно, как могло бы показаться. Первый раз я увидел их в тот день, когда мы все трое записывались в добровольческий флот в 6-м протекторате Наруцкого, в тот момент, когда к протекторату подходил огромный флот повстанцев… Не знаю, как так получилось, но я сразу почувствовал невероятную близость между собой, Дадли и Мэй. Более как провидением и судьбой я эту встречу не называю…
— Значит, доверяешь ты им полностью?
— Как самому себе, — уверенно кивнул Симеон. — Эти двое хоть и достают меня своими бесконечными разборками между собой, но в их верности я уверен и неспособности на предательство, тоже уверен… Мы даже дали клятву воина в священной роще…
— О, вы поклялись на крови?! — удивился старик. — Сейчас редки такие ритуалы. Подобные союзы между воинами были распространены во времена моей молодости, но сегодня это к сожалению считается анахронизмом.
— Да, я тоже не слышал от людей моего поколения — таких же воинов и легионеров Империи, чтобы они проходили подобную церемонию, — согласился Симеон. — А вот историй о клятвах верности из уст старшего поколения мною услышано в избытке. Я очень опечален этому факту, ибо вижу лишь единичные случаи истинного благородства и взаимовыручки в сегодняшних сражениях…
— Еще полвека тому назад, такого не было, — согласился Ален Дорнье. — Я помню как во время очередной битвы порядки противоборствующих флотов были настолько нарушены, что готовящееся по всем правилам сражение превратилось в бесконечную серию дуэлей и схваток на кораблях. Дело было в том, что мстить и сражаться за своего побратима выходили его друзья, если тот погибал, либо терпел поражение. Давшие клятву верности на крови попросту не могли спокойно наблюдать за тем, что корабль их товарища гибнет, и вопреки всем правилам дуэли, спешили тому на помощь. Они конечно нарушали Кодекс, но клятва всегда была для воина выше любых сводов законов. Причём такой воин, который вступал в поединок, пытаясь защитить своего друга, терял честь, а на его корабле обнулялись боевые характеристики. Но всё же он шёл на этот проступок, и подобное делали сотни и сотни воинов…
— Вы присутствовали в той битве? — с интересом спросил Симеон.
— Да, в качестве командора тяжёлого крейсера, — похвастался старик.
— Невероятно, я совсем не представлял вас, как военного! Сколько себя помню, ваше имя всегда ассоциировалось с Советом Десяти и императорским двором.
— Дворцовым интриганом я стал гораздо позже, — засмеялся министр, — а когда был в твоём возрасте, то так же мечтал о славе и подвигах. В это конечно не верится, но отважен и горяч я был, не менее тебя…
— О, я в этом не сомневаюсь, — улыбнулся Симеон. — Так, чем закончилась та битва?
— Командующие, как не старались, так и не смогли удержать своих эскадры в строю, — ответил Дорнье, вспоминая события, что происходили много десятилетий тому назад. — Сектор за какой-то час превратился в мешанину, из сражающихся между собой групп кораблей. Эти небольшие по численности группы состояли именно из побратимов и сражались они точно с такими же, как и они… Ничем не закончилось — перебили друг друга, и остатки флотов разошлись в разные координаты… Этим, я лишь привёл пример доблести и взаимовыручки, которая была обычным делом в те времена. Сейчас мы практически не видим ничего подобного…
— Мои друзья не бросят меня в подобной ситуации, — заявил Булатов, — и потеря чести и потеря боевых характеристик их кораблей не остановит Дадли и Мэй Чен…
— О да, я помню тот знаменитый случай у ворот Большого союзного лагеря, ещё во время противостояния Усема Бадура с Птолемеем, — воскликнул Дорнье. — Тогда только ленивый не говорил о вашем знаменитом поединке с кораблём Атиллы Вереса.
— Да, это как раз пример взаимовыручки, — горько усмехнулся Симеон, вспоминая тот случай. — Но все это было на грани потери чести для всех нас троих, потому что дуэль именно с нашей стороны была грубо нарушена. Мы бы обесчестили себя, если бы в том бою Атилла Верес погиб, и я очень рад, что характеристики его «Рейтара Галактики» были столь высоки, что не позволили нам разделаться с ним… Но мы ушли далеко от начальной темы. Зачем всё же вы задали мне вопрос о моих друзьях?
— Я рад был услышать то, что вы не сомневаетесь в своих боевых товарищах, — ответил на это, министр Дорнье. — В верности и храбрости Ван Де Буру и Чен не откажешь, а вот что вы можете сказать об их способностях управления финансами?
ebooksa