Дороги в горах

22
18
20
22
24
26
28
30

— Оно все так. Вон, видишь, камень около Дома культуры? Тонн семь, пожалуй. Когда я был мальчишкой — он на вершине горы лежал. А потом ночью, в грозу, шарахнулся оттуда. В один миг. Корову в стайке помял.

— Что с Хвоевым? Так он мне нужен!

— Сердце, говорят. Врача вызывали.

— А второй?

— Тоже нет.

Они пошли тротуаром, но двум солидным людям на трех досках рядом не уместиться, — свернули на дорогу. Григорий Степанович продолжал расспрашивать о людях и делах родного колхоза. Отвечая коротко, неохотно, Ковалев думал: «Да что это я, в самом деле? Человек ко мне всей душой, а я боком».

— Ну, а ты как, Григорий Степанович? Не слышно, чтобы тебя склоняли. Падеж большой?

— Да пока бог миловал. Ягнят несколько пропало.

«Пригласить домой, взять пол-литра! Катя надуется. Скажет — не предупредил, не приготовилась. Вечная история».

— А у тебя что, падеж?.

— Есть. Григорий Степанович, я не обедал. А ты?

— Да не мешало бы подзаправиться в дорогу. Трястись в седле долго.

— Так зайдем в чайную.

Когда сняли полушубки и шапки, Ковалев удивился: на Кузине новый костюм. Хотя материал грубоватый, но костюм приличный, сидит хорошо, если, конечно, не смотреть вниз — там отглаженные старухой брюки заправлены в сапоги. Но самое поразительное — галстук, темно-синий в светлую горошину, с чуть засалившимся от подбородка узлом. «Ну и ну! Выдает старик!»

Ковалев невольно осмотрел себя — брюки давным-давно забыли утюг, синий френч с глухим воротом замызгался. Опустился он, черт побери!

Сели за стол у окна, и Ковалев опять сделал открытие: Григорий Степанович, оказывается, не только побрит, но от него веет одеколоном, напоминающим запах свежего разнотравного сена.

Взяв заляпанный гарниром листок, Ковалев подумал: «Помолодился для райкома». Боится, чтобы на пенсию не отправили. Хотя такое не в его характере. Приспосабливаться не умеет».

— Что вы там разглядываете? — с сердцем спросила официантка. — Пшенный суп, котлета с пшенной кашей, пшенная каша отдельно. Ну, чай еще. Больше ничего… И нечего попусту глаза портить.

Ковалев ткнул пальцем в меню.

— А тут вот гуляш с картофельным пюре.