– Это просто безумие… – начала она и осеклась. – Господи, никто даже не поверит. Ты понимаешь, что станешь самым известным человеком в истории?
Энджи смотрела на меня, и глаза у нее сияли в точности как раньше, когда я говорил про житье на Аляске.
Я направился к столику, будто на посадку, но пролетел мимо и вылетел в открытое окно.
– Стой! Ты куда?! Господи, холодно же!
Она так крепко сжимала мне шею, что стало трудно дышать.
Я поднимался к серебряному серпу месяца.
– Ну, померзнешь минутку. Разве оно того не стоит? Полетать, как во сне?
– Да, – сказала она. – Это просто невероятно, правда?
– Правда.
Энджи дрожала, дрожали ее груди под тонкой кофточкой. Я поднимался к череде облаков, отливающих ртутью. Мне нравилось, как Энджи ко мне прижимается, нравилось ощущать ее дрожь.
– Я хочу назад, – сказала она.
– Погоди.
У меня распахнулась рубашка, и Энджи мгновенно ткнулась холодным носом мне в грудь.
– Я хотела с тобой поговорить, – сказала она. – Собиралась тебе сегодня позвонить. Я много о тебе думала.
– А кому позвонила вместо меня?
– Никому.
Она тут же сообразила, что я подслушивал за окном.
– Ханне. Ты ее знаешь. С моей работы.
– Она где-то учится? Ты спрашивала, зачем учиться вечером в субботу.
– Полетели назад.