– Члены называются «братьями» и «сестрами». В манифесте клуба сказано, что у них приветствуется инцест. А Маяковский – это модный поэт, приглашение адресовано ему.
Я пожал плечами:
– Никогда не слышал. Как вы раздобыли конверт? Неужели украли? Не сомневаюсь, что вы при желании способны выдать себя за мужчину, но этот господин наверняка тоже явится, даже без приглашения. Вас разоблачат.
– Во-первых, не украла. Во-вторых, не явится. Я встретилась и поговорила с господином Маяковским. Сказала ему, что поэту-футуристу зазорно быть шутом у толстосума. И предложила уступить мне входной билет за сто рублей. Хвощова не ограничивает меня в накладных расходах.
– И поэт согласился?
– Даже написал на обороте приглашения экспромт.
Мари достала из конверта карточку в виде гроба. Сзади размашисто, лесенкой, выстроились короткие строчки:
– …А в-третьих, – продолжила Мари, – выдавать себя за мужчину мне не придется. В приглашении написано, что брат должен привести с собой «жуткую нежить», то есть спутницу. Я буду «нежитью», вы – «братом Маяковским».
– Что?! – ахнул я. – Вы желаете, чтобы я… Да ни за что на свете!
В моем воображении мелькнули газетные заголовки. «Полицейский начальник, наряженный мертвецом, проник на шабаш декадентов, выдав себя за поэта-футуриста».
– Это будет позор и скандал на всю Россию! Не только для меня, но и для полицейского мундира! Забудьте об этом и думать!
Мари достала план дома, который я мельком уже видел. На нем появились метки и стрелки, сделанные красным карандашом.
– Видите коридор, ведущий из спальни хозяина? Обратите внимание, что в ту часть дома никаким иным способом не попадешь. Это явно неспроста. На схеме написано, что дверь «Врата Рая» изготовлена по особому заказу и оснащена электрическим замком. За нею располагается некая «Храмовая зона». То, что мы ищем, наверняка находится там. Может быть, там заточена и девочка. Вы хотите ее спасти?
– Маловероятно, что она все еще жива, – пробормотал я.
– Тогда тот, кто ее убил, должен понести кару. Мы добудем доказательства его вины. Одна, без вас, я не справлюсь. Если вы откажетесь…
– Знаю, – обреченно вздохнул я. – Со мною будет говорить Алевтина Романовна.
И тогда позора все равно не избежать, подумал я. Лучше уж быть свихнувшимся на декадентщине эксцентриком, чем разоблаченным взяточником. В первом случае дело ограничится отставкой, во втором – окажешься за решеткой.
И я покорился судьбе.
– Приказывайте. В этом деле я всего лишь ваш помощник.
Она стала развязывать узел.