Не обращая на него внимания, Ли повернулся к остальным.
– Проведем голосование. Каждый, кто хочет бросить это дело, поднимите руки сейчас же. Мне не нужны слабаки, пасующие перед двадцатидвухлетней девушкой. Ну, давайте. Поднимайте свои трусливые потные ладошки. А потом можете забирать шмотки и валить по домам. Затем я решу, что с вами делать.
Никто не пошевелился.
Ли позволил тишине устояться и только после этого коротко кивнул.
– Понятно. Вернемся к работе. Кто-нибудь принесите лейтенанту стакан воды.
Он подошел к школьной доске в углу комнаты и начисто вытер ее висевшей на веревочке губкой.
После чего крупными печатными буквами написал одно-единственное слово и постучал по нему пальцем:
МАШИНЫ
Офицеры вопросительно переглянулись.
– Он имеет отношение к машинам. Возможно, механик. Или работает в арендной компании. Но скорее всего водитель такси. Начнем с последнего варианта. Необходимо срочно посетить все таксопарки здесь, в Ки-Ларго. Затем, если потребуется, обследуем гаражи и арендные компании. Ищем довольно молодого мужчину – возможно, до сорока лет. Возможно, симпатичного. Возможно, умеющего складно говорить. Возможно, работающего достаточно долго. Необходимо получить отчет о передвижении машин в конкретные четыре вечера. Каждого, кто не сможет внятно ответить или вызовет малейшее подозрение, доставляйте сюда. Если потребуется, в наручниках. Будем снимать отпечатки пальцев до тех пор, пока не найдем того, кого ищем.
Едва отдышавшийся лейтенант хрипло прокаркал:
– Этих ребят много. Уйдет несколько дней. А у нас мало народу. Коултер, который вел это дело, вчера слег в больницу. Подозревают аппендицит. Так что не вернется еще…
Ли посмотрел в его сторону.
– Расслабься, свиная отбивная. Прежде чем прилететь сюда, я разговаривал с Коултером по телефону. Справимся. А сейчас отправляйся в диспетчерскую и принеси отчеты патрульных машин за каждый из четырех вечеров. Обращай внимание на любую подозрительную мелочь.
– Что? Полагаете, что это коп? Всерьез? – раздался чей-то голос после долгой изумленной паузы.
Ли пожал плечами.
– Все возможно. Приступим кработе, джентльмены.
Ли Фостер родился двадцать девять лет назад, в разгар Великой депрессии. Отец Лоренс работал архитектором в Фениксе, однако заказов больше не получал. Мать Франсес владела собственным парикмахерским салоном, где вдруг не стало посетителей. Когда Ли исполнилось полгода, ипотечный банк отозвал кредит, выданный родителям два года назад для покупки салона. Лоренс продал свой «Форд» за двести долларов, мебель немногим дороже и купил билеты на поезд до Лос-Анджелеса – в один конец.
– Все говорят, что в Лос-Анджелесе дела обстоят не так плохо, – заверил он жену. – Снимем какую-нибудь квартирку и начнем строить жизнь заново. Все будет хорошо, вот увидишь.
Его обещание сбылось, когда Ли исполилось три года. Благодаря развернутой программе общественных инвестиций Лоренс получил работу в мэрии, а Франсес воспитывала сына и ждала, когда мальчик пойдет в школу, чтобы поступить в юридический колледж. Когда Ли учился в старших классах, мама уже получила диплом и практиковала в сфере исков о несчастных случаях и телесных повреждениях. В 1941 году она выиграла громкий процесс в пользу профсоюза водителей грузовиков – определила стратегию группового иска о безопасности водителей во время дальних рейсов, и Фостеры смогли купить трехэтажный дом на окраине Беверли-Хиллз.
ebooksa