Петр. Читай воинский артикул, там указано и по казням и по пыткам.
Толстой. Читал, государь, да не нашел ничего.
Петр. Дурно читал. Я сам целую главу написал по пыткам и расспросам с пристрастием. Часть вторая, глава шестая. (К Шанскому.) Феофилакт, Кикин готов к допросу?
Шапский. Еще в изумлении, государь. Палач молодой, персты злодея в тиски заклал, да свинтил чрезмерно.
Петр (сердито). Сколько раз говаривал и собственноручно показывал, как пытать надобно. Надлежит палачу и судье при пытке быть осторожну, чтоб тело, которое пытают, истязанием не озлобить и не сделать нечувствительным. Ты, Феофилакт, мне розыск портишь. Розыск мне надобно с Кикина начинать. (К Толстому). Что имеется помимо розыска заговорщиков?
Толстой. Всякое, государь. Разбойников взяли. Али монаха-книгописца. В нарушение указа писал, запершись, имел в келье бумагу и книг множество. Ходил по торгам, читал книги мужикам.
Петр. Как звать книгописца?
Толстой. Селивестр. Книги, которые он в келье содержал, в Синод отправлены. Феофан Прокопович смотрел. Тридцать четыре из них отданы в духовную академию, пятьдесят четыре в университет, сто шесть сожжено.
Петр. Пришли монаха, посмотрю на него.
Толстой (палачам). Монаха-книгописца сюда.
Алексей (дрожащей рукой наливает в стакан водки, выпивает). Книги смутить могут, особливо людей слабых… И меня книги смутили… Да Бог помог, батюшка-государь мой, Бог помог… Надо бы лишь Афросиньюшке моей в Берлин пас, не мешкая, отправить, чтоб, получа оный, не мешкая, ко мне ехала с новорожденным. Петр Андреевич, я ей письмо хочу написать, что уж все позади. Меня ото всего уволили, и батюшка-государь милость проявил, чтоб нам с Афросиньюшкой позволено было жить в деревне. (Снова дрожащей рукой наливает стакан и выпивает.)
Толстой. Напишите, напишите, царевич, ваше величество. Да еще напишите, чтоб не верила до своего приезда ведомостям о вас, а верила только письмам вашим, понеже в немецких ведомостях много неправды пишут.
Алексей. Напишу, Петр Андреевич, напишу, как вы советуете.
Толстой. А я от себя напишу Афросинье Федоровне, что ждем ее в своем отечестве. Дай Боже, государыню, Афросинью Федоровну, нам купно при вас, государь-царевич, видеть.
Петр. Вот иные говорят, что ты, Алексей, с сей бездельной работной девкой жил беззаконно еще при жене своей, принцессе Шарлотте.
Алексей. Лгут на меня, государь-батюшка. Лгут. (Снова наливает стакан.)
Петр (отнимает у Алексея стакан). Вечером напьешься. Сейчас тебе свидетелем быть друзьям твоим — заговорщикам.
Алексей. Соблазнителям и губителям моим. Они моей жизнью играли за-ради своего честолюбия. Вот Петр Андреевич мне верит.
Петр (усмехнувшись). Ну и выбрал же ты себе, зон, заступника.
Толстой. Вы, государь, ко мне несправедливы. Аль не верите мне?
ebooksa