Гостья

Франсуаза обменялась с Пьером удрученным взглядом. Наверняка Ксавьер сделала это нарочно из низкой зависти. В ней нет ничего от ветреницы, и в фойе она пробыла очень короткое время.

– Вот в чем дело, – сказала Франсуаза. – Не надо было ему лгать.

– Э-э! Как можно было об этом догадаться? – сказал Пьер.

Он кусал ногти и казался очень озабоченным. Для Жербера это был удар, от которого его слепое доверие к Пьеру, возможно, никогда не оправится. У Франсуазы перехватило горло при мысли о маленькой потерянной душе, с которой он бродил по Парижу.

– Надо что-то делать, – нервно сказала она.

– Сегодня вечером я с ним объяснюсь, – сказал Пьер, – но что объяснять? Бросить его – куда ни шло, но такая бесполезная ложь…

– Она всегда бесполезна, когда открывается, – заметила Франсуаза.

Пьер строго посмотрел на Ксавьер.

– Что вы в точности ему сказали?

– Он мне рассказывал, как в пятницу они напились с Тедеско и Канзетти и как это было забавно; я сказала, что очень сожалею, что не встретила их, поскольку мы сидели взаперти в «Поль Нор» и ничего не видели, – ворчливым тоном ответила Ксавьер.

Она проявила себя тем более неприятно, что сама настояла провести всю ночь в «Поль Нор».

– Это все, что вы ему сказали? – спросил Пьер.

– Ну конечно все, – неохотно ответила Ксавьер.

– Тогда, возможно, это еще можно уладить, – сказал Пьер, глядя на Франсуазу. – Я скажу, что мы решительно были настроены пойти спать, но Ксавьер так огорчилась, что в последнюю минуту согласились бодрствовать.

Ксавьер скривила губы.

– Он может поверить, а может и нет, – сказала Франсуаза.

– Я сделаю так, что он поверит, – сказал Пьер, – у нас то преимущество, что до сих пор мы никогда его не обманывали.

– И то верно, ты святой Иоанн Златоуст, – сказала Франсуаза. – Ты должен попытаться увидеть его немедленно.

– А тетя? Тем хуже для тети!

– Ну нет, мы заедем к ней в шесть часов, – нервно сказала Франсуаза. – Необходимо заехать, она нам этого не простит.