То же самое подтверждали и власти – коронер ошибочно списал смерть на эмфизему, а не на острое отравление. Надо было, чтобы Стелла отравила кого-то еще, чтобы связать ее с серией преступлений и возбудить дело. В противном случае она осталась бы безнаказанной.
Другим пугающим фактором было то, что она могла бы позвонить или написать властям, а не жертвовать жизнями невинных людей, но Стелла предпочла позволить кому-то незнакомому умереть, чтобы добиться своей цели. Если бы Джанет Миллер не заметила запах горького миндаля на вскрытии Сью Сноу, Никелл пришлось бы продолжить убивать, пока кто-нибудь не догадается, что происходит.
Ее биография резко расходилась с имиджем, который она демонстрировала своим друзьям и коллегам. В период с 1968 по 1971 год, живя в Калифорнии, она обвинялась в мошенничестве, подделке чеков и издевательстве над своей дочерью, Синди. На момент смерти Брюса Никелл была по уши в долгах; ей грозило выселение из дома и процедура банкротства.
9 мая 1988 года Стеллу Никелл признали виновной в убийстве и приговорили к двум тюремным срокам по девяносто лет за убийства и к десяти годам за каждый случай злоумышленной порчи продуктов. Она была первым человеком в Америке, осужденным по обвинению в злоумышленной порче.
Судья Окружного суда США Уильям Дайвер охарактеризовал действия Никелл как «преступления исключительной бессердечности и жестокости» и рекомендовал не выпускать ее досрочно как минимум тридцать лет, а всю ее собственность отправить на компенсацию ущерба семьям жертв.
Джоан Мейда, выступавшая на процессе прокурором, отмечала: «Страшно представить, сколько людей рисковали жизнью из-за алчности этой женщины». По утверждению обвинения, Никелл планировала использовать деньги от страховки на покупку участка земли под своим трейлером и открытие зоомагазина, торгующего тропическими рыбками. Рыбок она любила.
Синди Гамильтон получила награду в 250 тысяч долларов от фармацевтической компании за то, что помогла арестовать мать и привлечь ее к суду.
По иронии, Никелл совершила идеальное преступление и сама все испортила. Это тот самый случай, когда мы говорим, что поведение после преступления и выдает преступника. Не будь Никелл такой алчной, она могла бы остаться безнаказанной и получить деньги по более скромному страховому полису. Но поскольку ее мотивом было в конечном итоге обогащение – классический вариант после самого древнего, ревности (вспомните Каина и Авеля), – именно алчность помещала ей остаться на свободе.
К сожалению – и вполне предсказуемо, – то был не конец. В журнале «Ридерз дайджест» за февраль 1991 года появилась статья о том, как следователи ФБР раскрыли дело Стеллы Никелл. Вскоре после этого Джозеф Мелинг из Олимпии, штат Вашингтон, задумал отравить свою жену, Дженнифер, с помощью слабительного, судафеда, заменив содержимое капсул цианистым калием, чтобы получить ее страховку. Как и в случае с Никелл, его выдал родственник. Это был Кейт Мелинг, дядя Джозефа. Дженнифер выжила, но в процессе Джозеф убил двух других невинных людей, Кэтлин Дейнекер и Стэнли Макуортера. Как Никелл, Мелинга признали виновным по шести случаям злонамеренной порчи продуктов и связанных с ними обвинений.
Подталкиваю ли я других к попытке провернуть нечто подобное, прочитав эту историю? Нет, и надеюсь, никто не окажется достаточно глуп, чтобы подумать, что у него в руках надежный план. Потому что любой, кто прочтет эту историю внимательно, поймет, что это преступление, которое не стоит затраченных усилий, потому что остаться безнаказанным тут не получится. Все работает против преступника, включая – неизбежно – его собственное поведение.
Является ли отравление женским преступлением? Я бы так не сказал. Мужчины тоже совершают отравления, как и другие виды убийств. Но из-за отсутствия прямой конфронтации женщина, если уж решается на убийство, скорее выберет именно яд. Если же преступник мужчина, то наверняка крайне застенчивый, трусливый и зависимый, не готовый к прямому контакту. Если бы нас сейчас вызывали на случай с отравлениями или злонамеренной порчей продуктов, мы начинали бы с кандидатуры белого мужчины, но если сценарий и выбор жертвы указали бы на конкретную, а не случайную мишень, то фокус внимания следовало бы переместить на женщин как возможных НС.
Я хочу рассказать о крайне запутанном деле с участием Одри Мэри Хилли из Эннистона, штат Алабама, которая тоже отравила своего мужа, но с совершенно другим мотивом. Случай был настолько странным и с таким количеством необычных деталей, что больше напоминал детективный роман, чем реальное дело.
19 мая 1975 года Фрэнк Хилли обратился к семейному врачу с жалобами на тошноту. Ему становилось хуже, и двадцать третьего его положили в госпиталь. Два дня спустя он умер. Причиной смерти врачи называли инфекционный гепатит. У Хилли осталась жена, Одри Мари, и пятнадцатилетняя дочь, Кэрол Мари. Два года спустя мать Одри, Люсилла Фрейзер, умерла от такой же болезни. Затем в августе 1979-го девятнадцатилетнюю Кэрол госпитализировали с тошнотой, рвотой и потерей чувствительности в конечностях – теми же симптомами, что у отца четырьмя годами ранее. В больнице Кэрол частично парализовало, и несколько недель она находилась на грани жизни и смерти, но постепенно стала поправляться. Она говорила врачам, что мать, навещая ее в палате, делала ей какие-то уколы.
В предыдущем июле мать застраховала жизнь Кэрол на сумму в 50 тысяч долларов.
Однако полис был не единственной уликой против Одри. Лабораторные исследования показали повышенный уровень мышьяка у Кэрол в крови. Тело Фрэнка эксгумировали, и анализ подтвердил, что причиной смерти стало острое отравление мышьяком. Мышьяк нашли и в эксгумированных останках Люсиллы Фрейзер, однако тут результат был неоднозначный. Так или иначе 25 октября 1979 года Одри Хилли арестовали по обвинению в попытке убийства дочери.
Выйдя под залог в 14 тысяч долларов, 16 ноября эта женщина ростом 154 сантиметра, с зелеными глазами и темными волосами, сорока семи лет, исчезла из пригородного мотеля в Бирмингеме, где ранее проживала. Примерно в то же время свекровь Одри, Кэрри Хилли, умерла в результате болезни, продолжавшейся несколько недель. И не только она заболела после контакта с Одри. В конце 1970-го Одри неоднократно жаловалась в полицию, что вокруг ее дома рыскают подозрительные люди и что она получает звонки с угрозами. Двое полицейских приходили к ней, и она, излагая свои жалобы, угостила их кофе. Вскоре после ухода оба офицера почувствовали тошноту и спазмы в животе. Соседские дети постоянно болели, и врачи не могли понять почему. Стоило семье съехать, и дети быстро поправлялись.
Меня пригласили дать делу свою оценку. Я предложил поискать Одри там, где она будет чувствовать себя в безопасности. Изучив ее биографию, я подумал, что она могла вернуться в родные края.
Машину Одри обнаружили в Мариэтте, штат Джорджия, но ее самой там не оказалось. ФБР искало ее по всей стране, от побережья до побережья. Тем временем 11 января жюри присяжных округа Калхун, штат Алабама, поддержало выдвинутое против нее обвинение в убийстве Фрэнка.
Одри не могли разыскать вплоть до января 1983-го, когда агенты ФБР выследили ее в типографской мастерской в Брэттлборо, Вермонт, где она работала. Жила Одри неподалеку, в Марлоу, штат Нью-Гэмпшир, под вымышленным именем. Она говорила, что зовут ее Линдси, но настаивала, чтобы к ней обращались Робби. Одри вышла замуж за корабельщика чуть старше тридцати лет по имени Джон Хоман. Потом она уехала в Техас и инсценировала собственную смерть. А дальше вернулась в Марлоу, к Джону Хоману, – как сестра-близнец Робби, Терри Мартин, на десять килограмм стройней и с обесцвеченными волосами.
Да-да, вы не ослышались.
ebooksa