Но это, наверное, ничего. Я хотел победить. Я жаждал отмщения. Я не для болельщиков играл. Не для белых. Я играл, чтобы победить Рауди.
Ага, мне хотелось опозорить моего лучшего друга.
Он был стержнем своей команды. Девятиклассник, один из младших игроков команды, он приносил в среднем двадцать пять очков за игру. Я следил за его успехами на спортивной страничке газеты.
Он вывел «Краснокожих Уэллпинита» к рекорду 13:0. Они стали первыми среди команд маленьких школ в штате. Так высоко Уэллпинит никогда не забирался. И всё благодаря Рауди. Мы были на втором месте, так что игра эта – исключительной важности. Особенно для маленьких школ.
А еще важнее, что я, индеец спокан, играю против старых друзей (и врагов).
Приехала команда репортеров из местных теленовостей, чтобы взять у меня интервью перед матчем.
– Итак, Арнольд, каково это – играть против прежних друзей по команде? – спросил спортивный комментатор.
– Это типа странно, – отвечаю.
– Насколько странно?
– Очень странно.
Ага, я блистал умом.
Комментатор прервал интервью.
– Слушай, – сказал он. – Это трудно, я понимаю. Ты человек юный. Но не мог бы ты более точно описать свои чувства?
– Чувства? – переспросил я.
– Да, это же для тебя важное событие, разве нет?
Ну да, конечно, это событие важное, может, даже самое важное в жизни, однако я совсем не жаждал поделиться своими чувствами со всем миром и распахивать душу перед каким-то репортером местных новостей, как будто он какой-то священник.
У меня же всё-таки есть какая-никакая гордость, понимаете?
Я верю в право на личное пространство.
Это же не я его позвал, чтобы поделиться своей историей, понимаете?
И вообще, мне кажется несколько подозрительным, что белым интересно смотреть, как индейцы бьются друг с дружкой. Это типа как собачьи бои смотреть, понимаете?